Плантагенеты. Короли и королевы, создавшие Англию

Спустя долгие месяцы дорогостоящих, изматывающих попыток штурма стало ясно, что единственный способ взять Кенилуэрт – заморить замок голодом: болезненный процесс, который мог занять больше года. Учитывая, что «обездоленные» по-прежнему причиняли массу проблем по всей Англии, роялистам снова пришлось прибегнуть к тактике умиротворения. Светлейшим политическим умом среди них был папский легат Оттобуоно, который вместе с Генрихом Алеманским возглавил комитет по установлению мира, созданный с целью выманить мятежников из зловонной крепости и каким-то образом примирить их с роялистами, которым достались их земли и имущество. Итогом деятельности комитета стал Кенилуэртский приговор. Приговор состоял из 41 пункта и был составлен в форме обращения крупных епископов и баронов-лоялистов к королю, королевству и Святой Церкви. В приговоре подчеркивалось право короля «свободно осуществлять свое господство, владычество и королевскую власть без препятствий и возражений», но содержалась просьба «назначить людей, которые будут осуществлять правосудие и выносить решения, взыскуя не выгоды для себя, но блага для Бога и справедливости». Повторив обязательство соблюдать Великую хартию вольностей и Лесную хартию, Приговор определял средства, дающие возможность поддерживавшим де Монфора мятежникам быть реабилитированными и восстановленными в земельных правах: «путь, которому нужно следовать, – не лишение наследства, но искупление». Это позволяло «обездоленным» выкупить обратно конфискованные земли – или ту их часть, которую они могли себе позволить, хотя и по цене в пять-шесть раз выше ее реальной стоимости: эти деньги переходили лоялистам, которым земля была пожалована после конфискации. Вряд ли это были щедрые условия, но они по крайней мере предлагали механизм восстановления мира. Приговор был оглашен у стен замка 31 октября 1266 года. Гарнизон замка сдался – грязный, замерзший и голодный – в середине декабря.

Это был важный шаг к миру, достигнутому согласованием и переговорами, а не кровавой мясорубкой военных действий. Весной ситуация ненадолго обострилась, когда граф Глостерский вторгся в Лондон, протестуя против того, что «обездоленных» заставляли выплачивать штраф полностью, прежде чем они смогут вернуться в конфискованные поместья. Но опасность миновала – благодаря Оттобуоно, который убедил богатых баронов Англии создать фонд помощи «обездоленным», и Ричарду, графу Корнуоллскому, который пролоббировал поправки к Кенилуэртскому приговору, позволяющие мятежникам вернуться в свои земли сразу, а не после полной выплаты денег. Глостера убедили отойти от столицы, Генрих туда вернулся, и стало ясно, что мирный процесс действительно начался.

Эдуард и Генрих пребывали в благодушном настроении, и за Кенилуэртским приговором в сентябре 1267 года последовал договор в Монтгомери, который принес мир с Уэльсом: Лливелину ап Гриффиду передали широкие феодальные полномочия. Уэльский принц был союзником де Монфора и значительно укрепил свою власть в Гвинеде в бурные годы Баронских войн. Вместо того чтобы принудить Лливелина к унизительному миру, его наделили расширенными полномочиями и территориями на северо-западе Уэльса в обмен на дань в 25 000 марок. Эдуарду это дорого обошлось: он практически лишился власти за пределами Валлийской марки. Сложившаяся ситуация обернется для него немалыми трудностями, когда он позже, уже взойдя на трон, попытается вернуть все на круги своя, но ради мира в 1267 году он, скрипя зубами, согласился на предложенные условия.

Два месяца спустя, с принятием Статута Мальборо, встала на место последняя опора реформ и восстановления «обездоленных» в правах – снова с одобрения Эдуарда, хотя и без его активного участия. Статут представлял собой пространный набор серьезных законодательных предложений, касающихся сферы управления и обсуждавшихся с 1258 года. В преамбуле Статута подтверждалось, что «королевство Англия, страдающее последнее время от множества бед и разорительного раскола, нуждается в улучшении закона и правовых норм, чтобы сохранить мир и спокойствие народа». Далее Статут в 29 подробных пунктах касался целого ряда юридических вопросов: от юрисдикции судов и верховенства королевского правосудия в ситуациях ареста имущества до дел опеки, аннулирования хартий и коллективных штрафов. Текст был написан профессиональным языком юристов и касался вопросов процедуры, прецедента и юрисдикции. Статут не стал настолько фундаментальным документом, как Великая хартия вольностей, но положил начало долгому процессу законодательных реформ, который продлится до конца века.