Пласидо Доминго. Мои первые сорок лет

С вокальной стороны партия не представляет для меня особых трудностей. Я могу спеть все ноты, которые есть в партии, и в состоянии добиться необходимой гладкости исполнения. Сложность в другом: то, что блестяще звучит у баритона, у тенора так не звучит. В фильме, посвященном Севилье, я пел в исходной тональности арию Дон Жуана с шампанским. Все места арии, написанные в низкой тесситуре, не трудны, но тем не менее они меня беспокоили, потому что я не мог достичь того качества звука, к которому стремился. В опере есть два момента, которые могут быть действительно опасными для меня с вокальной точки зрения,— это две сцены, где участвуют Дон Жуан, Лепорелло и Командор. Первая сцена — в начале оперы, она кончается смертью Командора, вторая — в самом конце, когда Командор возвращается в качестве Каменного гостя и тащит Дон Жуана в ад. В обеих этих сценах меня могут заглушить более глубокие, мощные голоса Командора и Лепорелло. Сцены, где участвуют Дон Жуан и Лепорелло, не столь опасны для тенора, если правильно подобран исполнитель партии Лепорелло. Кстати, мне кажется, что в любом случае Лепорелло не подходит слишком мощный голос, он вступает в противоречие с характером героя. Дуэт «Ручку мне дашь свою ты» и серенада не представляют для меня никаких трудностей.

Конечно, очень хотелось бы спеть Дон Жуана, но прежде, чем решиться на такой шаг, надо серьезно все обдумать.

КАК ПЕТЬ ВЕРИСТСКИЕ ОПЕРЫ

Когда я пою двойной спектакль Cav-Pag*, то думаю о весьма интересном, но каком-то лихорадочном периоде в истории итальянской оперы. В это время стали очень популярными веристские композиторы, даты рождения которых приходятся на 1850—1860 годы. Театральная ситуация в Италии, где в основном идут спектакли традиционного репертуара, достаточно сложна и в наши дни. Но в то время, когда композиторы буквально сражались за признание у широкой публики, атмосфера, по-видимому, была просто чудовищная. Чтобы иметь возможность поставить свои произведения, композиторы-веристы должны были соревноваться друг с другом, добиваясь поддержки крупных издателей. Это была борьба за выживание, где неудачник выбывал из игры навсегда.

Я люблю «Сельскую честь» и «Паяцы». В свое время Джильи исполнял обе оперы в один вечер, но сейчас, по-моему, я единственный тенор, который берет на себя такую нагрузку. Певцов в основном отпугивает не то, что надо за один вечер сыграть два столь различных характера, и даже не объем музыкального материала. (Хотя если посчитать, то надо спеть Сицилиану, дуэт с Сантуццей, Застольную, арию Туридду, прощание с мамой Лючией в «Сельской чести», а затем «Большое готовлю для вас представленье», ариозо «Сердце Недды», небольшой дуэт с Неддой, «Ты наряжайся» и «Нет! Я не паяц» в «Паяцах» — музыкальные фрагменты, различные по характеру, но все очень важные.) Самое сложное не это; труднее всего войти в один характер, в одну жизнь, выйти из нее, а потом, тут же, начать выстраивать другую судьбу. Когда я кончаю петь «Сельскую честь», когда я уже прожил трагедию Туридду, я эмоционально истощен, выжат, а мне надо еще воплотиться в Канио и снова совершить полный жизненный круг.

* В оперном мире так принято называть «Сельскую честь» и -Паяцы»_по первым слогам итальянских названий.— Прим. перев.

Что касается вокала, партия Канио более выигрышна, чем партия Туридду, однако создать образ Туридду сложнее. Характер Канио ясен с самого начала и не меняется: по мере того как разворачиваются события, он просто становится все более угрюмым и на передний план выступает какая-то грубая сила. А Туридду испытывает самые разнообразные чувства, причем многое ему приходится скрывать. Он любит, лжет, изменяет и при этом всегда понимает, что он делает. Я пел обе партии в один вечер в Гамбурге, Вене, Барселоне, Сан-Франциско, Мюнхене, Вероне, в таких театрах, как «Метрополитен», «Ла Скала», «Ковент-Гарден» и так далее. Теперь я решил, что буду вести этот изматывающий «турнир» лишь в особых случаях. (Хочу сказать пару слов критикам: когда я отдаю этим партиям все свое сердце и свои легкие, мне неприятно читать рецензии, в которых написано следующее: «Как обычно, партии Туридду и Канио исполнил один и тот же тенор». Начнем с того, что подобное утверждение неверно, и думаю, самый скромный человек был бы уязвлен подобным сообщением, если учесть то, о чем я писал выше.)

«Сельская честь» всегда исполняется перед «Паяцами»— по-моему, это довольно странно. Однажды, во время генеральной репетиции в «Скала», я поменял оперы местами, и получилось прекрасно. Я слегка опасался вокальных сложностей, но они не возникли. По-видимому, принятый порядок опер сохраняется из-за того, что в «Сельской чести» сразу возникает напряженная атмосфера, а «Паяцы», как известно, кончаются словами «Комедии конец».