Плата за грех (СИ)

Голос Форрéстера сразу вернул меня в реальность. Шагая к указанным нам стульям, я немного осмотрелся. Это помещение совсем не выглядело как рабочий кабинет. Стены были облицованы каменными пластинами, где красовались те же странные письмена, что и на хранилище данных Форрéстера. Письмена были и на столе — хотя он в отличие от камней вовсе не выглядел древним. Перед доберманом стояла статуэтка из песчаника — искусно вырезанный бюст молодой женщины. Даже отсюда было понятно, что это настоящий шедевр. Увековечив свою модель, неизвестный мастер умудрился изобразить каждую прядь волос. Я не мог видеть её лица — оно было обращено к Форрéстеру, — но, судя по положению на столе, скульптура много значила для хозяина кабинета.

В глубине комнаты царил непроглядный мрак, и меня не оставляло чувство, что там скрывается кто-то ещё, наблюдая за каждым нашим движением. В темноте мне не удалось ничего разглядеть, так что я бросил эти попытки и сосредоточил всё внимание на добермане и его учёных.

— Вы устроили изрядный бардак… —

В голосе Форрéстера не было слышно ни гнева, ни разочарования. Он просто констатировал факт, пусть даже этот факт причинил ему немалые убытки. И вновь я не мог поверить, что это всё тот же обаятельный бизнесзверь, который месяц назад угощал меня обедом и предлагал немыслимые деньги. Иногда мы видим в зверях лишь то, что желаем увидеть.

На мгновение доберман бросил взгляд на статуэтку. В его глазах была страшная усталость, которой я раньше не замечал. В тот момент он казался потерянным, смертельно измотанным, нуждавшимся в утешении — от той, чье лицо было изваяно в камне. Разумеется, скульптура не могла его утешить, но даже столь короткий взгляд немного успокоил его. Я снова увидел за суровым фасадом обычного зверя — неуверенного, уязвимого… Впрочем, мгновение слабости сразу прошло: Форрéстер вновь смотрел на нас своим холодным, пронзительным взглядом.

— Начнём. Расскажите мне всё. Во всех подробностях.

Следующие два часа скорее напоминали не отчёт, а допрос с пристрастием. Большую часть времени Форрéстер просто слушал, иногда задавая уточняющие вопросы. Оба учёных, усевшись подальше от хозяина кабинета, записывали каждое наше слово.

Я старался вспомнить как можно больше — любую незначительную деталь. Нóлза, напротив, по большей части хранила молчание. Она открывала рот, лишь когда это было необходимо. Впрочем, Форрéстеру было всё равно — его гораздо больше интересовало моё изложение событий. Я постарался описать каждое мгновение этой страшной ночи, не упуская ни единого происшествия: пропавших разведчиков, странный голос, вражескую технику, необычный символ, радиоуправляемые танки…

— Они не радиоуправляемые, — вдруг сказал один из учёных-лис.

Форрéстер грозно посмотрел на него, но того явно распирало от волнения.

— В смысле? — нахмурился я.

— Они не радиоуправляемые. Предварительный анализ показал, что это не дроны. На самом деле это совершенно обычная техника. Если не считать сдвига в…

Тут он замолчал на полуслове, моргнул и покосился на Форрéстера, который уже сверлил его взглядом. Видимо, понял, что должен держать рот на замке.

— Но… Внутри никого не было. Мы не нашли ни одного тела.

— Ох, простите. Как невежливо с моей стороны, — внезапно заговорил Форрéстер, будто наконец вспомнив о своих подчинённых.

— Это доктор Леонáрд Свéлл, он возглавляет наш отдел исследований и разработок…

Седой «Безумный учёный-лис» помахал лапой и улыбнулся, не разжимая губ.

— …И доктор Брýно Áздул. Он ведёт это расследование.

Лис с серой шерстью вежливо кивнул мне. Он явно относился к своей персоне очень серьёзно — куда серьёзнее, чем его начальник. Мне показалось, что они идеально и как-то комично дополняют друг друга, и я с трудом удержался, чтобы не улыбнуться в ответ. Но это было бы неуместно.

Что ж, пришло время рассказать о нашем опыте с хранилищем данных «Кантáты» — и о его странном содержимом. Я подробно рассказал, как нам удалось взломать устройство, что мы увидели и какое воздействие это на нас оказало. Все это время Форрéстер не сводил с меня глаз. Возбужденные ученые непрерывно обменивались взглядами, им явно не терпелось что-то сказать. Наконец я замолчал — мне больше нечего было добавить. Повисла гнетущая тишина. Осталось лишь выслушать приговор и узнать наше наказание.

Несколько минут Форрéстер хранил молчание. Он просто сидел и смотрел в никуда, погружённый в размышления. Никто из нас не смел ему мешать. Я и без того понимал, что здорово влип, а Нóлза… Кто знает, что творилось у неё голове? Наконец он поднял взгляд — не на меня, а на неё:

— Думаю, пора всё ему рассказать.

Она молча кивнула. Чёрт. Я знал, что она что-то скрывает! Но говорить пришлось не ей. Форрéстер повернулся к доктору Свéллу:

— Доктор, вас не затруднит?

«Безумный учёный-лис» кивнул, доверительно мне улыбнулся и откинулся на спинку стула, скрестив лапы на груди.

— Что ж, мистер Сáвис… Вам что-нибудь известно о гипотезе параллельных вселенных?