Плата за успех. Откровенная автобиография

Еще я ей постоянно говорила: „Мама, тебя прошу об одном: ты будь просто моей мамой и бабушкой твоей внучки Ариши. Перестань на себя вешать эти роли продюсера, директора и администратора, они тебе не подходят. Ты ничего не понимаешь в этой сфере. И даже из самых лучших побуждений можешь натворить дел“. Когда мы с Игорем расстались, мама вместо того, чтобы посочувствовать, указала мне на то, что, мол, она была как обычно права: „Я же тебе говорила, что он тебя обманет, что он альфонс, что он тебя предаст и заберет все“. Вот тут, кстати, проявилось наше главное с ней различие. Я, в отличие от мамы, человек абсолютно позитивный, старающийся смотреть на мир широко распахнутыми глазами и во всем замечающий только хорошее. И игнорировать плохое. Так что ответила ей: „Зато минимум пять лет мы были счастливы. Во всяком случае, я. Пусть я была в розовых очках, ну и что, миллионы женщин мечтают жить в такой романтике, какую мне устраивал Игорь. Пусть этот человек меня обокрал, но моя-то душа осталась чиста, я любила его искренне. И самое главное — от него остался подарок, о котором мечтала, — моя дочь Ариадна“.

Впрочем, мама не принимала никого, кто бы меня ни окружал, и я говорю не только о мужчинах. В разгар моей концертной деятельности я с удивлением стала замечать, что мама всегда как-то против моей команды. Ее не устраивал никто из моего окружения, она с подозрением относилась абсолютно к любым близким мне профессионально людям. Кто бы ни появлялся в моей команде: директор, менеджер, PR-директор, какой-то человек, который занимался бы концертной деятельностью, личный помощник, специалист по продвижению — ко всем, по ее мнению, нужно было отнестись с осторожностью, все могли меня обмануть — одна она не может причинить мне зла. Она вообще никого ко мне не подпускала.

При этом она вовсе не была бессребреницей — в какой-то момент прямо сказала: „Настя, сколько процентов ты будешь платить мне от своей концертной деятельности?“ Я как-то растерялась. Нет, ничего плохого в том, чтобы передавать моей маме деньги, я по-прежнему не видела. Она же моя мама! Но я вспомнила квартиру, которую она от меня получила, шубы, деньги, переписанную на нее студию Сулеймана… Но самое главное — будем откровенны — она ведь не профессионал в творческих вопросах. У нас с ней постоянно были споры — какую фотографию взять для афиши, какие номера поставить в концерте и в каком порядке. Но хуже всего, что она не терпела возражений. Был даже такой случай: перед концертом мы спорили с мамой в гримерной из-за „Умирающего лебедя“, я доказывала ей, что его нельзя ставить в начале концерта, потому что это медленный номер и зрители просто сразу уснут. Такие номера надо ставить в середине или конце. И когда мама поняла, что ей меня не переспорить, она ударила меня по голове.

Это ужасно, но вот сейчас, когда мне больше сорока лет, я вдруг поняла, что мне уже лет пятнадцать не хочется просто подойти к маме и обнять ее. Мне хотелось бы выкинуть весь накопившийся негатив, оказаться снова маленькой девочкой, прижавшейся к единственному близкому человеку… но не могу. И я до слез переживаю, осознавая, как же давно мы по-настоящему искренне не обнимались. И чем дальше, тем больше мне порою кажется, что она и растила меня не как дочь и даже не как балерину, а как бизнес-проект, на котором она сможет заработать и выстроить свою дальнейшую жизнь. Это было особенно заметно в истории с моей первой книгой. Когда мне предложили ее написать, я растерялась — все-таки это было для меня совсем новое и необычное занятие. Тогда я обратилась за помощью к самому главному и близкому человеку в своей жизни — по крайней мере, тогда я еще верила в это — к своей маме. И попросила ее вспомнить основные события моей жизни. Тем более что сама многое упускала, поскольку все свое время проводила у балетного станка и иногда даже не понимала, что происходит вокруг.

Но мама поняла все по-своему, она взяла в помощницы опять ту же тетю Лену, и они вдвоем просто написали книгу за меня. Я хотела книгу — о своем детстве, о моих отношениях с друзьями, подругами, о том, что было в моей жизни — о любви, предательстве, мести, зависти. Все то, что нашло отражение в той книге, которую вы сейчас держите в руках. А они написали, какая я выдающаяся балерина, и подробно расписали, что обо мне говорили разные знаменитые критики.