Плата за успех. Откровенная автобиография

В какой-то момент я окончательно решила — заниматься клоунадой не буду — и вышла из этой партии. Была убеждена, что мы живем в свободной стране, и если я примкнула к какой-то политической силе или движению, то могу оттуда свободно выйти. Я и не думала, что «Единая Россия» — это как в анекдоте: вход — рубль, выход — два. Для меня важна в жизни не форма, а содержание. Мне даже партийный билет не пришлось сдавать, просто сообщила, что я больше не с ними, и полностью сосредоточилась на своем проекте, ни на кого больше не рассчитывая. Однако быстро поняла, что политика — очень мстительная и ревнивая «дама» и что выход из партии — серьезный шаг, который мне не простили.

Первая «ласточка» прилетела почти сразу. Из партии я вышла 11 февраля, а уже через несколько дней у меня был тур на Дальнем Востоке, состоявший из 13-ти благотворительных концертов. С 22 февраля по 9 марта. Бесплатные выступления в рамках «Симфонии добра». В то время уже вовсю разразился экономический кризис, люди вынуждены были выбирать, купить им билет на концерт или еду, поэтому многие артисты просто ушли в творческий отпуск — потому что собирать такие залы, как раньше, уже не получалось, а дешево они работать не хотели. Я же была другого мнения и, наоборот, считала, что в такое время людей надо поддерживать, доставлять им радость. В первый день там должна была быть еще пресс-конференция после концерта, но, к моему большому удивлению, ко мне в гримерную пришли всего два журналиста и поведали, что пресс-конференцию отменили, потому что губернатор получил указание от «Единой России»: сделать тур Анастасии Волочковой по Дальнему Востоку незамеченным. А ведь он был моим поклонником, в Москву ко мне прилетал, в любви объяснялся.

Я была в недоумении: как же так? Журналисты сказали, что оказались самыми смелыми, поэтому все-таки пришли, видели мои проект и концерт, а остальные подчинились приказу свыше. Было обидно, противно, мерзко — как можно так мелко мстить? Я понимаю, когда на меня был обижен Сулейман — мужчина, с которым я делила постель, душу и сердце, но партия, да еще и правящая? Какие у них ко мне могли быть претензии, я ведь даже не на их деньги делала свою программу, сама шила костюмы, ставила номера. Я с ними не отдыхала, не пила, не ела, я ничего им не была должна! За что они мне мстили? За что ставили палки в колеса?

Но этим смелым журналистам сказала, что мне неважно, замечен будет мой тур или нет, концерты создаются для детей, а они их увидят, и это для меня главное. Завершала тот тур я 8 марта, в школе недалеко от Уссурийска. Там в наше время обогреваются печкой, потому что нет ни котельной, ни газа. Но зато какие там были замечательные детки — я зашла в один класс, а они как раз учили песенку для мамы и мне ее спели, а потом прочитали стихи. Я смотрела на них и думала — какими же бездушными людьми надо быть, чтобы намеренно препятствовать благотворительной детской программе! Словно я наркотики пропагандирую, а не искусство и детское творчество. Мне было так больно, что я буквально опустилась перед этими детками на колени, рыдала и думала: «Какие же бестактные люди те, кто препятствует моему проекту и дает такие мерзкие нелепые указания губернатору, который на свидание ко мне прилетал и просто кланялся мне в ноги с цветами…» Но я точно знаю: все, что я делаю, всегда было искренним и настоящим. И пусть в глазах и в памяти этих детей останется то, что я сделала для них.

А когда я вернулась в Москву и у меня появилось время рассказать всю правду в соцсетях, я поняла, что мои недруги снова проиграли — Интернет сделал свое дело и мой тур заметили даже безо всяких журналистов. В тот момент я решила, что после того, как со мной поступили, я тоже больше не обязана сохранять лояльность своей бывшей партии. И открыто описала все, что со мной произошло. Не стесняясь в выражениях. Рассказала, как мы с моей командой станцевали двенадцать концертов по разным городам, и везде я танцевала и даже пела под рукоплескание зала. Рассказала, что это был совершенно независимый от властей благотворительный проект, ну и, конечно, описала, как мне ставили палки в колеса.

Потом меня, наивную, просветили, что из «Единой России» я вышла как раз незадолго до выборов, и этого мне там особенно не простили. Оказалось, что я стала первой и единственной женщиной, которая осмелилась на такой шаг. Так что я с тех пор стала всех предупреждать: будьте осторожны с этой партией, которая даже меня, публичного, хорошо известного человека, попыталась раздавить за непослушание. А что же будет с вами?