Платье невесты

— Всё. Хватит. Не могу. — Отключив мобильный, Александр захлопнул крышку ноутбука, отсоединил шнур стационарного телефона, сел на кресло, закрыл лицо руками и вздохнул. — Прости. — Пройдясь ладонями по лицу, он еще раз шумно выдохнул. — Всего сутки меня здесь не было, а все словно посходили с ума. — Мужчина наклонился к столу, припер лоб рукой и устало взглянул на Марусю. — Ума не приложу, как она справлялась со всем этим сумасшествием.

— Видимо, ей очень хотелось оставить вам простор для творчества. — Несмело улыбнулась девушка. — С Ириной Павловной и салон, и дом моды работали, как часы.

— Мне нужна твоя помощь, Мария. — Выпрямившись, серьезно сказал Александр. — Очень нужна.

Он опять не улыбался. Лицо его оставалось бесстрастным, но вот взгляд… Выглядел таким загадочным, таким чувственным в тихой обстановке кабинета, насквозь пропитанного его фирменным горьковатым парфюмом, что Маруся не могла не вздрогнуть, широко распахнув глаза.

Она вдруг поняла, что это за запах. Кофейная горечь. Глубокий, терпкий, настойчивый аромат, который за эти годы девушка полюбила, как что-то особенное, что-то напоминавшее ей об этом недоступном, красивом мужчине, который сидел сейчас напротив нее, внимательно рассматривая.

Александр больше не казался ей ледышкой. Да он таким и не был. Просто не позволял себе расслабиться, чтобы ненароком не показать своих слабостей посторонним. А теперь, с этой лохматой прядью, спадающей на лоб, с красноватыми от недосыпа глазами, с по-детски задумчиво прикушенной нижней губой этот крепкий красавец был вполне осязаемым и теплокровным — реальным.

— Что? — Переспросила она, возвращаясь из гипнотического сна на грешную землю.

Веспер растянул губы в ленивой усмешке:

— Я говорю, мне без твоей помощи не обойтись.

Маруся набрала в грудь побольше воздуха. Тембр голоса мэтра действовал на нее странным образом: от такой простой, брошенной им фразы, у нее по спине пронеслись прохладные мурашки. Ощущение было такое, будто мужчина сам оказался рядом и нежно провел кончиками пальцев вниз по ее пояснице.

— Мария? — Еще и ее имя из его уст, как самый сексуальный на свете звук.

— Да? — Прерывисто выдохнула она. — Да. Я помогу.

* * *

И весь следующий месяц она старательно выполняла свое обещание.

Взяла Марго на подмогу: иначе, как ей было объяснить подруге, что шеф позвал на подмену военруку одну из простых сотрудниц? Она так и сказала: что он взял их, двоих. И девушки вкалывали теперь каждый день, и контролируя поток посетителей в свадебном салоне, и принимая вип-клиентов по графику Ирэн и совмещая администрирование домом моды.

Им нравился новый опыт. Планерки с утра, обсуждение идей, новостей, планов, поиски путей для их воплощения. Работа с дизайнерами, прессой, переговоры. Марго взяла на себя общение с поставщиками, таблицы, цифры, конторскую рутину и контроль за работой салона, а Маруся творческую сторону — организацию мероприятий, коммуникации, диалог с заказчиками, СМИ, координацию работы команды.

Она изучала потребности бренда, цены, пути и направление его развития, с головой погрузилась в процесс создания и доведения до ума новой коллекции. Ей доставляла безумное удовольствие любая мелочь, связанная с волшебством создания стиля и образа. Даже то, как простой клочок ленты, валявшийся месяцами ненужным на складе, вдруг становился главной изюминкой нового платья, приводило ее в неописуемый восторг и заставляло гордиться тем, чем она теперь занимается.

И с Александром они становились все ближе друг к другу. Неформальные завтраки, встречи с представителями прессы, обсуждение концепта или бюджетности тканей — каждый раз молодые люди находили поводы посмотреть друг на друга по-новому. Робкие улыбки, дружеские рукопожатия, вовремя данный совет или чашка горячего кофе — все это становилось таким привычным, ежедневным, обыденным, но всякий раз, как и нечаянное соприкосновение рукавами, вызывало ошеломительную бурю эмоций внутри них.

После планерки мэтр обычно запирался у себя в кабинете, чтобы рисовать. Ему требовалась полная сосредоточенность. Но не тишина. Из-за дверей доносилась музыка: иногда тихая классика, бывало, что и тяжелый рок, но чаще — что-то легкое и современное. Под настроение. А когда дверь открывалась, то ее взору привычно представал кабинет, весь усеянный набросками, настолько необычными и оригинальными, что потом вся команда могла говорить о них часами.

Вообще, он рисовал быстрее, чем говорил. Главное, чтобы всегда и в любой момент под рукой были белые листы бумаги и возможность сконцентрироваться на процессе творчества.

— Я люблю чистый лист. — Смущаясь, говорил Веспер. — Не боюсь начинать новые проекты.

И Маруся улыбалась в ответ.

Она тоже все больше начинала любить все, что связано с модой и с ним. С мэтром вообще легко было работать: он рисовал эскизы так, что его портные могли потом спокойно шить по ним платья, не приглашая его самого на примерки.