Платье невесты

Девушка была одета, но там — на картине, ее тело было бессовестно обнажено. И пусть на первом плане не было ничего постыдного, одни лишь плавные линии, изящные изгибы и упругие полушария груди с розовыми сосками, но от того, что шеф мог лицезреть их, ей становилось не по себе.

— Когда увидел тебя впервые, удивился. — Признался Веспер, подходя ближе. — Только купил эту картину. Впервые в жизни, между прочим. И тут является новая сотрудница, как две капли воды похожая на изображенную на ней девушку. Можешь себе представить, как я опешил?

Маруся почувствовала, как мурашки холодком крадутся по ее спине, и отвернулась.

— Ты ее купил? — Подняла взгляд на полотно.

— Сам не знаю, что на меня тогда нашло. У меня не было мыслей приобрести себе картину с обнаженной женщиной и повесить ее в своей спальне. Просто… был такой тяжелый период. Пустота, тяжесть. Совершенно не было вдохновения и желания хоть что-то делать. Как раз затеял ремонт в доме, чтобы хоть как-то развеяться, а тут Натали со своим предложением.

— Натали? — Маруся так разволновалась, что ей потребовалось перевести дыхание.

— Да. Каплан. Мы с ней давно дружим, учились вместе в Лондоне.

Короткий взгляд подтвердил опасения: Веспер хмурился. Очевидно, был в курсе о связи мужа своей приятельницы с Марусей. Наверняка, еще с тех времен, когда увидел их из окна своего кабинета.

— Вот как…

— Она и посоветовала мне поехать на выставку. Сказала, что там довольно интересно, и, может, там я отыщу для себя вдохновение. — Он подошел к стене, поднял руку и дотронулся пальцами до полотна. — В этой работе было что-то особенное. Меня будто пригвоздило к полу ее взглядом. — Александр поднял глаза, разглядывая лицо нарисованной девушки. — Мастер, который ее написал, присутствовал тогда на выставке. Помню, он подошел, встал рядом со мной и тоже долго и молча смотрел. А потом улыбнулся и сказал: — Глядите-ка, она выбрала вас. Держит и не отпускает. На меня она никогда так не смотрела.

— Так и сказал? — Хрипло спросила Маруся.

Пальцы Веспера касались картины — в том самом месте, где нога натурщицы ступала на каменный пол. И девушка отчетливо чувствовала тепло его рук на своей коже, хотя такого никак не могло происходить в действительности.

— Тогда я и почувствовал, что она живая. И забрал ее себе. — Его указательный палец прочертил извилистую линию, и Веспер опустил руку. Медленно повернулся к ней. — Я просто представлял, какая ткань и какие линии могут достойно украсить ее тело. Рисовал, зачеркивал, рвал бумагу, снова рисовал. Физически ощущал, как ей холодно. Не знаю, может, где-то в душе. Внутри. Мне казалось, что ей тоже одиноко. И захотелось согреть. Так родилась идея использовать мех в новой коллекции.

— Лунная мелодия? — Прошептала Маруся, слыша, как ее сердцебиение разрывает тишину комнаты.

— Да.

— Она божественна. — Призналась девушка. — Этой коллекцией ты покорил весь мир.

Мужчина сделал шаг в ее сторону и замер. По телу Маруси разлилось знакомое тепло. Сердце больно толкнулось в ребра. Казалось, близость Веспера обжигала ее всякий раз, когда он подходил достаточно близко, чтобы прикоснуться к ней. И этот жар нужно было перетерпеть. Либо дать ему выход…

— Она единственная. — Девушка оборвала то, что могло произойти между ними в любую секунду, и печально посмотрела на портрет. — Он рисовал меня несколько раз, но остальные картины я уничтожила. Если бы добралась до этой, сожгла бы и ее. — Ее плечи напряглись от нахлынувших воспоминаний, и тело окаменело, точно кирпичная стена. — Моя прошлая жизнь — нагромождение ошибок. Иногда кажется, что я и сама одна сплошная ошибка. И за это ужасно стыдно. Вряд ли наивная дурочка, ставшая в одночасье бесчувственной тварью, достойна быть чьим-то вдохновением. И хорошо, что это просто картина, а не я сама…

— Маша. — Прошептал Веспер, оказавшись совсем близко.

Она взглянула на него снизу вверх. Задержала взгляд на губах, боясь посмотреть в глаза.

Он протянул руку и заправил выбившуюся прядку ей за ухо.

— Ты знаешь, о чем я говорю.

— Знаю. — Кивнул Александр, убрав волосы с ее плеча.

— И ты…

— Я не рассказывал ей. Зачем? Это не мое дело.

— А я… — Подняла взгляд выше.

— Мы все ошибаемся. Это просто ошибка. Моя. Нужно было тогда…

— Нет. — Девушка сглотнула, превращаясь в тающий шоколад от тепла его рук. — Это не ошибка, это хуже.

— Все давно в прошлом.

Маруся не останавливала его.

Не дергалась, не отодвигалась. Почти не дышала, просто смотрела ему в глаза. В темные серые омуты, излучающие свет доверия и понимания. И боялась сказать даже слово. Боялась, что проговорится ему о своих чувствах. Боялась, что он прикоснется к ней еще раз, и она сдастся, ведь очень хочет большего. И это все испортит. Потому что будет, как всегда. А с ним всё совсем другое — особенное. И нужно по-другому.

— Я знаю. — Наконец, выдохнула она. — Знаю! — И обхватила голову руками. — Боже, у нас всего пара дней, но я придумала, как все устроить!