Платит последний

Вчера Вадим звонил в офис, попал на Виталика и требовал в обмен на Ивашникова Лидию и десять тысяч долларов. Во всяком случае, так рассказывала Люська с Виталиковых слов. Сам Виталик шатался неизвестно где. Хозяйка, у которой он снимал комнату, сказала по телефону, что ночевать он ночевал, но с утра пораньше, еще затемно, уехал из дому. Отметим это как вторую Виталикову странность. А первая — то, что Виталик не заявил на Вадима в милицию и вообще ничего не предпринял. Только Люське рассказал о звонке Вадима, и то ночью по телефону, когда Люська уже побывала в милиции. С другой стороны, что такого ценного для следствия мог сообщить Виталик? Что позвонил какой-то мужик, потребовал выкуп, не назвался и места встречи не назначил? Люська — другое дело. Люська слышала, как Лидия называла Вадима по имени, и запомнила номер его машины. Вот Люська все это и написала в милиции. А когда Виталик ей рассказал, что Вадим украл не только Лидию, но и босса, Люська поахала и с чистой совестью отправилась спать. Потому что была уверена, что Вадима и так уже разыскивают. Ну а о том, что Вадим сидел в милиции, Люська узнала только сегодня, когда его уже отпустили, а Виталик не знал вообще. Ладно, пока оставим Виталика. Объявится — разберемся.

Теперь Вадим. Честно признаться, Лидия не особенно верила в то, что он украл Ивашникова. Наврать Виталику он мог что угодно, такое за ним водилось. Но когда Виталик потребовал у него в доказательство фотокарточку Ивашникова, Вадим понес какую-то ахинею, непонятную ни Виталику, ни тем более Лидии, с чужих-то слов. А позже, при Лидии, Вадим ни словом не намекнул, что Ивашников у него в руках. А ведь чувствовал себя хозяином положения и над Колькой издевался: «Ну что, помогли ему миллионы?! Сколько он тебе платил за каждую палку?!» Насколько Лидия знала Вадима, он должен был проболтаться. Так что вряд ли Вадим замешан в Колькином похищении. Но вел он себя тоже странно. Ведь знал, что Лидия попытается бежать, как только придет в себя, и все-таки ушел из дому. Поснимал ручки с окон и дверей и ушел. Значит, ему было очень нужно. Милиция взяла Вадима в гараже у Гусейна. Раньше он мог по два дня не ходить на работу просто потому, что не хотелось, а тут вдруг бросил все и побежал. Приспичило ему. Может быть, все-таки Вадим похитил Ивашникова и прячет его в гараже?!

Лидия оглядела свою компанию. У Люськи разъезжались глаза, но Люська и не была ей нужна. Трехдюймовочка держалась молодцом, а она, считай, полтора мужика. Вот Кудинкин поплыл, у него масса тела маловата для солидной выпивки. Жалко. Кудинкин — оперативник с десятилетним стажем, вон, в летящих котов попадает навскидку.

— Ну что вы от меня-то хотите?! — оправдывался крепко подвыпивший Саня. — Вчера вечером его передают мне, по месту совершения преступления, так? С утра я вызываю следователя, а к этому мордовороту пришел адвокат, уже сидит дожидается, так? И адвокат следователю излагает линию защиты. Потерпевшая состояла с ним в сожительстве, так?

Ох, состояла, вздохнула про себя Лидия. Она уже догадалась, что еще сказал адвокат Вадима.

— Значит, это не похищение-изнасилование, а бытовая ссора, так? — продолжал Саня. — Он выставит десяток свидетелей, и дело в суде развалится, так?

В Люськином деле следователь, наоборот, усмотрел грубое нарушение общественного порядка, сопровождающееся применением насилия, то есть хулиганство. Человек усаживается себе в машину, а Люська давай в него палить газовыми патронами. Адвокат Вадима представил медицинскую справку, что потерпевший (это Вадим потерпевший!) обращался в поликлинику с диагнозом «отравление слезоточивым газом». Короче, следователь намерен довести дело до суда. Вы думаете, как делаются проценты успехов в борьбе с преступностью? Так и делаются.

— Он же ударил ее! — пыталась возразить Лидия.

— Ну да, — согласился Саня, — шестьдесят первая статья: противоправность поведения потерпевшего смягчает наказание. Но не избавляет от наказания. Да вы не волнуйтесь, ей дадут условно.

И он добавил с обескураживающей простотой:

— Я, что ли, не понимаю, что это хреновина полная?! Но я просто опер, супостатов ловлю с перерывом на обед. А у следака высшее юридическое образование.

— Сколько надо дать и кому? — в лоб спросила Лидия.

— Мне и этого обеда — выше крыши. Но от меня уже мало что зависит, — честно сказал мент. — А следак новый, я его не знаю. Может, он идейный борец за проценты, а может, уже взял с той стороны. Так что с деньгами к нему лучше не суйтесь. Возьмите хорошего адвоката, он найдет способ ее отмазать.

Лидия вышла из ресторана с чувством, что зря потеряла время и две сотни долларов. Это был чисто женский эмоциональный порыв: пожалела Люську, кинулась выручать. И ничего не добилась. Хозяйка ивашниковского капитала должна была мыслить по-другому. Хозяйка сразу наняла бы адвоката и забыла об этом пустяке.

Пьяненькая Люська икала. Ей было страшно.