Плацдарм

Лангу было уже за тридцать, и за годы службы в панцерваффе повоевать он успел немало — в Африке, на туманном Альбионе и здесь, на бескрайних просторах России. Начинал он еще на Т-4, и та машина по сравнению с «Тигром» казалась теперь игрушкой. Начало операции «Морской лев» Отто встретил механиком-водителем, и сражение с британскими пехотинцами стало его боевым крещением. Впрочем, сражение — это громко сказано, как он понял несколько позже, в зимних степях под Троцкоградом, до революции известном как Царицын. А тогда, на острове, для вермахта все сложилось весьма удачно. В Дюнкерке королевская армия потеряла практически всю тяжелую технику. После окончания французской кампании Гитлер нацелился на Англию. Подготовка к высадке десанта сопровождалась непрерывными боями в воздухе. Дела у Геринга сначала шли неважно, но потом Черчилль дал слабину — ежедневные бомбежки сделали жизнь лондонцев невыносимой, и премьер-министр отдал приказ отправить истребители на защиту столицы. Это было именно то, чего и добавился Геринг. Двадцатого августа 1940 года около двухсот «Юнкерсов», которых прикрывали «Мессеры» в таком же количестве, совершили серию налетов — волна за волной — на базы королевских военно-воздушных сил, расположенных вдоль побережья. Атака люфтваффе сопровождалась отвлекающим ударом — бомбардировкой Лондона. Английские истребители, отправленные на битву за столицу, не смогли вернуться вовремя для защиты своих аэродромов. В результате последние остались без надлежащего прикрытия и были снесены с лица земли. От этого удара королевская авиация уже не оправилась, и с конца августа небо над Ла-Маншем безраздельно принадлежало люфтваффе.

Когда началась операция «Морской лев», британский флот, все еще первый в мире по тоннажу, самоотверженно бросился на защиту метрополии. Однако надежного прикрытия от атак с воздуха у флота не было — зенитки не справлялись с массированными налетами бомбардировщиков и торпедоносцев. Крейсер «Худ» погиб в первый же день сражения — от взрыва бомбы сдетонировал боезапас, из всего экипажа спаслись только девятнадцать человек. Затем настала очередь линкоров «Принц Уэльский» и «Кинг Джордж V» — первого потопила подводная лодка, а второй, получивший сильный крен на левый борт после атаки торпедоносцев, вынужден был покинуть поле боя и вернуться на базу флота в Девонпорте.

Флот больше не мог защитить свою страну, и для высадки вермахта не осталось препятствий. Первого сентября 1940 года — в годовщину начала второй мировой войны — в воды пролива из континентальных портов вышли тысячи барж. Погода стояла ясная, небо не омрачилось ни единым облаком, и немецкие истребители и бомбардировщики тоже двинулись к острову. Остатки королевских военно-воздушных сил бросились на защиту прибрежных укреплений, но это был акт отчаяния — сопротивление англичан подавили задолго до того, как первая баржа подошла к Дувру. Защищаться было нечем — сражаться на пляжах, как обещал Черчилль, не получилось. После катастрофы Дюнкерка метрополия располагала лишь небольшим арсеналом устаревших орудий времен первой мировой войны. Организовать с их помощью серьезную оборону против дивизий панцерваффе, поддержанных с воздуха, не было возможности. Для Ланга, как механика-водителя, основной заботой тогда стало вовсе не сражение с врагом, а постоянная борьба со всякого рода мелкими неисправностями. Он гнал от себя мысль — а что, если бы еще пришлось и воевать по серьезному?

Через три недели Лондон пал. Черчилль и его клика поджигателей войны вместе с королевской семьей бежали в США на присланном за ними эсминцем. Преследовать корабль не стали — время объявлять войну заокеанской державе еще не пришло. Ланг и его экипаж принимали участие в параде возле Букингемского дворца. Английскую делегацию на мирных переговорах возглавлял Чемберлен — правда, до церемонии подписания старик не дожил: за день до исторического события его доконал сердечный приступ.

А спустя почти год, в мае сорок первого, началась война с СССР, который с некоторых пор начал называть себя Восточным Союзом. К тому времени Отто уже присвоили звание лейтенанта — за успешные действия при выполнении операции «Морской лев» — и он стал командиром танка. Первые недели запомнились офицеру бесконечными маршами по пыльным русским дорогам: пыль покрывала все; смешиваясь с потом, ложилась на лица и руки плотной коркой. Жара стояла невыносимая, адски хотелось пить, но командование категорически запрещало пользоваться колодцами — говорили, русские при отступлении их отравили. Дошло до того, что иногда пили из луж. Отто благодарил судьбу, что он уже не механик — водитель: тот почти не спал, вычищая пыль, забивавшуюся повсюду.