Плацдарм. Игра на выживание

Вода вокруг лодок и серых туш буквально вскипела – десятки и сотни хищных рыбешек бились друг с другом за право вгрызться в аппетитные бока нашей добычи. Заядлые рыбаки даже жалели, что не взяли с собой сетей – удалось бы сразу же наловить и несметное количество рыбы. Пришлось им выдать все потроха и прочие плавники для устройства царской рыбалки.

На радостях они попросили и взрывчатки. Вначале я спорил, уверяя, что рыба и так уже в глотку никому не лезет, кроме того, сетей вполне достаточно, однако вскоре махнул на фанатов рукой:

– Ладно, будь по-вашему. Нет на вас рыбнадзора. Дня через три получите свой динамит.

На берегу меня ждал радист. Вызывал Евгений. Там у него уже были Юрген и Флинт. Сказано было – «отметить кой-какой праздничек». Я пожал плечами и принялся собираться. Все дела по «сиренам» я возложил на Отставника, а с собой прихватил Володю. Хитрый негоциант давно уже стал у меня если не помощником (в деле военном, как и в любом другом, где требовался жесткий характер и морда топором, он был бесполезен), то советником. Иной раз у него бывали стоящие идейки. Да и в целом личность оказалась колоритнейшая.

Оказался он здесь с самым минимумом вещей для выживания, надеясь черт знает на что, а вот с собой имел едва ли не сто кило полезного груза, каковой тут же и закопал. Прошло полгода, ситуация наша несколько утряслась, и он явился ко мне, требуя выделить ему добровольцев и орудие для экспедиции бог знает куда по Реке Змеиной. Я было решил, что имею дело с явным шизиком, повернувшимся на вещах с Земли. Таких хватало, да и не мудрено: самая обычная расческа или пластиковая мыльница стали величайшей ценностью, не столько благодаря особой нужности, сколько из ностальгических соображений. Однако когда он мне показал список вещей, хранившихся в его кладе, и объяснил, какую пользу из них может вынести наш форт, я согласился на эту авантюру.

Четверо добровольцев направились к месту появления на Плацдарме Володи – разумеется, вместе с ним самим. Это был самый конец осени, время, когда штаб то и дело направлял отряды в саванну и вдоль морского побережья в надежде найти недостающих колонистов или, по крайней мере, собрать бесценное снаряжение. К одной из таких рейдерских бригад и примкнул Володя. Последний отрезок пути им пришлось проходить уже самим. Тут они и хлебнули горя. Самого Володю ужалил какой-то удивительный цветок, шипы которого несколько дней приносили ему ужасные страдания, продолжая в ранах шевелиться и словно бы вгрызаться в плоть. Отважному негоцианту пришлось самолично вырезать из себя здоровенные куски мяса охотничьим ножом, дабы извлечь похожие на пиявок семена.

Семена эти были доставлены в штаб, и обе смотрительницы животных пришли в неописуемый восторг от данной находки. Их вечно интересовала самая гадкая и опасная разновидность местной флоры и фауны. Володе же пришлось худо – раны загноились, начался жар. В довершение всех бед добровольцы, ребята смелые и решительные, но не обремененные излишками ума, на основании поверхностных расспросов решили, что цель их похода – могучий оружейный склад, зарытый прозорливым колонистом. Посему они щедро расходовали боеприпасы, не утруждая себя какими-либо тактическими и иными хитростями.

В результате, когда выяснилось, что самым боеспособным предметом из заначки Володи является серебряный столовый прибор, отряд остался почти без патронов. Благо, Владимир прихватил с собой из прошлой жизни изрядный запас медикаментов и через трое суток беспокойного сидения в шалаше на дереве пришел в себя настолько, что велел соорудить плот и сплавлялся по Змеиной тем же путем, которым он в первый раз выходил к базе вместе с Робертом.

В этот раз с ними не было лихого диверсанта, а с боезапасом проблема оказалась серьезной. Плавание получилось чрезвычайно насыщенным – от атак «летучих обезьян» отбивались штыками, ножами, прикладами и едва ли не кулаками. Искомый контейнер едва не был унесен ночью какой-то речной разновидностью спрута. Словом, не наткнись на них маленькая охотничья партия со Змеиных Языков, вряд ли отважная, но бестолковая пятерка добралась бы до нас и вынесла драгоценный груз.