Плацдарм. Призраки Древних

Поравнявшись с дозорными, девушка сделала скорбное лицо. Никто ее не окликнул, ну да и так понятно – на могилу Гэлнара отправилась. Как же, как же, очень надо. Цветов при ней не было, да и шла она совсем не навестить Гэла. Так себе был парень, честно-то говоря, есть здесь и получше… Но на кладбище было тихо, а ей очень хотелось сейчас побыть в одиночестве.

Не доходя до кладбища, она остановилась, осмотрелась и, убедившись, что здесь и в самом деле никого нет, слегка распустила шнуровку платья. Сразу стало легче дышать. Услышав шорох где-то позади, девушка резко оглянулась. Нет, ничего страшного, это был всего лишь Дьявол – бультерьер Ингвара.

Фаэ перевела дух и слегка расслабилась. Все-таки этой никчемной псине удалось ее напугать.

– Пшел вон! – нахмурилась Фаэ. – Пшел-пшел, нечего тут…

Пес, вилявший хвостом, по-человечески не понимал, а посему любую речь, обращенную к нему, мог воспринять как приглашение к игре. Но тут же Дьявол неожиданно замер, ощетинился и медленно попятился назад. Отойдя на приличное расстояние, он повернулся и бросился прочь.

Фаэ усмехнулась – как все просто! Фокус – легче легкого, надо только сосредоточиться, и делай с глупым животным все что хочешь. Правда, кошки так легко не подчиняются, ну да и на них, наверное, можно управу найти.

Внезапно ей расхотелось идти на кладбище, и она присела на выступающий из земли корень дерева. В тени было немного прохладней, но и здесь чувствовалась жара, и Фаэ с тоской вспомнила сезон Долгих Дождей. Впрочем, тогда-то ей как раз хотелось, чтобы как можно скорей наступили солнечные деньки. Ну кто ж мог предположить, что случится с нею неделю назад?

Что поделать, людям свойственно желать того, чего у них нет. «И не-людям – тоже, – усмехнулась про себя Фаэлинда. – Можно сказать, что для не-людей это еще более характерно. Вот только в остальном сходства мало…»

Люди вообще склонны верить всему, что им покажешь, а проверять никто обычно не хочет. Ленятся, что ли? Если ты помешанный на политике и власти (Фаэ раздраженно фыркнула) хладнокровный убийца, то нацепи улыбку, отпусти пару шуточек – и все станут считать тебя рубахой-парнем. Ну, а если ты наденешь маску похотливой дурочки… то вообще никаких проблем не будет. Никто не станет относиться к тебе всерьез. И в голову никому не придет, что ты способна думать, анализировать, делать выводы (весьма верные и правильные, надо сказать), запоминать… а при случае – и припоминать. Но главное умение не-людей – это умение ждать. Не отчаиваться, а верить, что твой Дар – не только в симпатичной мордашке и стройной фигуре. Пускай Эвелина сколько угодно кичится своими колдовскими способностями: ведьмой она была, ведьмой и останется. Неплохо, конечно, вот только выше ей не подняться. Будет всю жизнь низшим продуктом эволюции магов. Интересно, что бы она сделала, узнав, что кто-то ее сумел превзойти?..

«Не хвались, идучи на рать, – тут же одернула себя Фаэлинда. – Пока что ты ее еще не превзошла».

Дар открылся не так давно, притом совершенно неожиданно. Но даже совершенно неразработанный, он впечатлял и даже немного пугал. Хотя чего, собственно, бояться? Себя самой? Пускай боятся те, кто считает Фаэ глупой куклой. Эти парни, ищущие развлечений, презрительно перешептывающиеся за спиной девицы. Она никого не забудет.

Фаэлинда потянулась и невольно поморщилась от боли. Увы, заповедь «врачу, исцелися сам» пока не для нее. Исцелить себя она как раз таки не может. Потому и носит это проклятое платье, чтобы скрыть кровоподтеки и синяки. Правда, за неделю они слегка побледнели… Хорошо, что ребра не сломаны. А вот глотать еще больно, и на горле до сих пор остаются темные отпечатки пальцев того, кто попытался задушить ее.

Ладно, все могло быть гораздо хуже.

Фаэ прижалась щекой к коричнево-золотому древесному стволу и прикрыла глаза. Кора была бархатистой и теплой, и под ней девушка слышала тихий-тихий звон – это тянулись вверх соки дерева, спеша к огромным, похожим на кленовые, листьям.

Когда так прижмешься к дереву – не ко всякому, это чувствовать надо – боль становится меньше.

* * *

Все это началось с ней совсем недавно.

Сначала Фаэ поняла, что в присутствии некоторых людей чувствует себя неуютно.

И обувь вроде не жмет, и голова у нее не болит – а вот что-то нехорошо, и все тут!

Люди эти, как правило, обладали Даром, притом не каким-нибудь, а магическим. Видимо, именно тогда она начала чувствовать чужую магию.

Дальше – больше.

Девушка начала прислушиваться к собственным ощущениям, пытаясь почувствовать новообретенные способности. Как это делается, она не знала, никаких наставлений, как «друиды», Фаэлинда не получала. А посему просто творила все, что придет в голову. Чертила руны, пробовала разжечь огонь взглядом (это у нее не получалось и до сих пор, а вот свечу погасить – сколько угодно). Словом, перепробовала все, о чем когда-то читала в книгах.

Чаще эксперименты проваливались, иногда – удавались, но после этого Фаэ чувствовала себя очень вымотанной, выжатой, как лимон.