Плавающий остров

Уставшее, покрасневшее солнце низко висело над водой и все еще яростно палило мне спину.

Воздушный поток стал ровней, тише, и поэтому прибой доносился с рифов отчетливей. Казалось, можно различить удар каждой волны и ее рокочущий бег, как в оркестре звук отдельного инструмента.

Костя вынырнул у самого берега. Выскочил на песок и побежал. Навстречу ему шли Биата и Вера. Их длинные тени скользили по песку.

- И-ив! - донеслось с берега. - Мы идем сажать лес!

Костя поднял обломок раковины тридакны и положил на плечо. Они пошли к первой косо торчащей пальме. Костя посередине, Биата и Вера с боков.

«Как гармоничны они все! - подумал я. - Как ожила с ними полоска песка, другим стал океан и солнце!»

Я ринулся в воду и поплыл к ним.

Мы посадили пятнадцать орехов. Костя рыл ямки обломком раковины, пока не добирался до влажного песка. Недавно прошли дожди, песок пропитался пресной водой, ямки не надо было рыть особенно глубоко.

- Они примутся, - сказала Вера. - Будет целая рощица.

- Наш лес, - поправила ее Биата. - Надо сразу сажать много деревьев, и тогда не придется мучиться, как тому бородатому человеку.

- Правильно! - поддержал Костя. - Утром мы еще посадим. А сейчас, пока солнце не бултыхнулось в воду, пошли заготовлять топливо. Там дальше есть несколько сломанных пальм.

Костя где-то раскопал топор и настоящую пилу, не вибрационную, режущую самое твердое дерево, как масло, а старую, древнюю, с большими зубьями; чтобы перегрызть дерево, ее надо долго тянуть за ручки в разные стороны.

- Никакой высокой техники сегодня, - говорил Костя, - даже исключено применение электричества. Только орудие отдаленных предков. Хотя такой пилой пользовался еще мой дедушка, это его пила. Прислали из дому. Тяни, Ив!.. Тяни, а не вырывай из рук!

И мы тянули стальную ленту, выхватывая зубьями кусочки дерева. Пила звенела, летели опилки. Биата с Верой как зачарованные наблюдали за нашей работой. Вторую пальму пилили они. Костя колол дрова, а я носил их к воде, на небольшой мыс с обрывистыми берегами.

Тави и Протей необыкновенно заинтересовались заготовкой дров. Дельфины подплыли к самому берегу и не отрываясь следили за каждым моим движением и, чтобы не мешать, молчали.

- Будет большой огонь, - сказал я в гидрофон.

- Зачем?

- Чтобы приготовить ужин.

- Как маленькое солнце? Живой огонь?

- Да.

Они стали между собой горячо обсуждать предстоящее событие. Ни Тави, ни Протей никогда не видели «живого огня», только холодный свет разнообразных светильников на берегах плавающего острова, на кораблях, и слышали о «живом огне» только от Хариты. Еще не угасли краски заката, как низко над горизонтом в созвездии Змеи показался оранжевый шар величиной с крупный апельсин. Свет его был настолько ярок и густ, что сразу весь мир принял оранжевый оттенок.

Никто не говорил ни слова. Биата молча посмотрела на нас. Во взгляде ее было удивление, радость и страх. И еще ее взгляд говорил: «Вот она! Вспыхнула. Вы не верили».

Оранжевый цвет внес диссонанс в эффектный фейерверк на западе, краски смешались, потухли, только одна алая полоска у воды некоторое время продержалась во всей яркости расплавленного металла, но скоро погасла и она, и оранжевая звезда завладела небом, потушила далеко вокруг себя звезды, превратила ночь в оранжевые сумерки.

- У меня все в голове, все мысли оранжевые, - сказала Вера.

- Это ее оранжевая смерть, - грустно сказала Биата, опустив голову.

- Мне она нравится, - сказал Костя. - Хорошая большая звезда. Настоящая. Хочется ее подержать в руках. И даже пнуть ногой, как футбольный мяч. -

- Ты лучше скажи, где твой ужин?

- Ах, ужин! Неужели ты думаешь, что появление какой-то звездочки может помешать нашему ужину?

И все-таки никто не тронулся с места. Мы еще не привыкли к зловещему свету звезды. Она казалась совсем близко, как застывший в небе монгольфьер во время народных гуляний.

Мир стал оранжевым. Горизонт стерся. Мы стояли на оранжевом песке. Оранжевые тени от оранжево-черных стволов пересекли полоску суши и легли на воду бухты. У оранжевого барьерного рифа устало гудел оранжевый прибой.

- Действительно весь мир стал оранжевый, - сказала Биата. - Но потом, очень скоро, все изменится. Все будет как прежде.

- После ужина, - сказала Вера, - я буду разжигать костер. Ив, помогай мне. Ты умеешь разжигать костры. Мы поставим поленья шалашиком… Нет, ты только подавай дрова. Кокосовое волокно положим в домик…

Костя говорил Биате:

- Я просил дельфинов поймать тунца или в крайнем случае парочку рыб-попугаев. Вот увидишь, какое будет блюдо, если Ив вместо поваренной соли не захватил глауберову соль. Нет… Попробуй. Кажется, на этот раз он оказался на высоте.

- Настоящая, - подтвердила Биата.

Послышалось характерное дыхание дельфинов. Они быстро приближались к берегу. Костя бросился в воду и поплыл им навстречу. Скоро донесся его ликующий голос:

- Тунец! Поджигайте! Вера сказала:

- Надо было добыть огонь трением или еще как-нибудь по первобытному, да боюсь, мы не сможем сейчас. Придется зажигалкой. Дай, пожалуйста!

Огненная дорожка от костра, трепеща, бежала по оранжевой воде.