Плавание на яхте "Заря"

Четверг 7 февраля. Сегодняшний поход значительно легче, чем вчерашний. На южной части неба были небольшие слоистые облака и утренний рассвет освещал ландшафт настолько, что ясно обозначались тени от заструг и других неровностей. Вид на юг можно было сравнить с наброском картины. На горизонте вырисовывались контуры гор и ясно был виден силуэт «Зари». Вся картина имела вид эскиза, подобно подмалевке картины, начатой свинцовыми белилами, на которой нанесены масляными красками первые контуры будущего пейзажа. Когда солнце поднимется над горизонтом, картина будет закончена! «Снег на заливе настолько тверд, что по нему можно ходить, как по паркету. Поверх наста лежит тонкий, в несколько миллиметров, снежный слой, завтра будет хорошо пройтись на лыжах! На тундре снег не так сильно затвердел от ветра, а на вершине острова снега настолько мало, что из-под него на каждой кочке выступают стебли трав. Тонкий слой наста, соединяющего кочки между собой, при каждом шаге проламывается с громким треском, и шаги слышны на расстоянии многих километров, поэтому неудивительно, что такой опытный охотник, как наш доктор, не смог приблизиться к оленям.

На берегу моря непрерывно слышен то тихий, то громкий шум растрескивающегося ледяного покрова. Вдоль берега тянутся параллельные линии разлома. Они образуются из-за опускания и поднятия ледяного припая под влиянием колебаний уровня воды во время приливов и отливов. Возникающий при этом треск и грохот представляют единственный шум, нарушающий тишину, который часто доносился до моего слуха в тихие безветренные ночи.

Воскресенье 10 февраля. Вечер. Огрин сменил Фому, и я смог, ознакомившись с биографией обоих, получить соответствующее впечатление об их личности. Жизнь Огрина была очень интересна и богата событиями.

Понедельник 11 февраля. Вчера солнце должно было подняться до горизонта, но мы его не видим и сегодня, так как на юге горизонт затянут облаками. Торжественное празднование появления солнца откладывается на завтра. Сегодня, вероятно, приедет доктор, и завтра Огрин впервые приступит к проведению наблюдений, так что вести наблюдения будет шесть человек.

Выращивание молодых собак не лишено трудностей. Помещение около лаборатории, где пристроены 17 щенят, слишком тесно. Вопрос осложняется недостачей подстилки для животных. Излишки такого ценного материала, как пакля, уже использованы для этой цели, а мох не удается раздобыть из-под снега. Имеется только немного древесной ваты из консервных ящиков. Находящиеся в сырости щенята могут погибнуть, как погиб уже один. Если мы их разместим по теплым помещениям, а именно: трех в освободившуюся каюту Коломейцева, четырех в сторожку на острове, трех у команды и остальных шесть в лаборатории, тогда, надо надеяться, их удастся держать сухими.

В четверг, когда я отправился на Олений остров или остров Боневи, как я его буду называть в память моего старейшего друга студенческих лет, Бируля ходил на южный берег, где видел стадо из семи оленей. Они еще не сбросили своих рогов.

В субботу я распорядился высушить керосиновыми печками койки в матросском кубрике, несколько отсыревшие, но все же менее сырые, чем наши. В помещении машинистов днем + 12°, а ночью от + 6 до + 7°. У Пузырева и Безбородова по неизвестной причине болят ноги.

Я только что вернулся из трехчасового похода к восточному берегу рейда «Зари», как я называю ту часть Таймырского залива, где мы зимуем. Небо было однотонно серое, по-видимому подернутое на большой высоте туманом. Происхождение этого тумана мне не ясно. В северной части небо затянуто не до самого горизонта, а непроницаемый покров свисает на темно-синем фоне, как занавес на сцене. Синяя полоса тянется через горизонт в северном квадранте и, дугообразно поднимаясь, достигает максимальной высоты около 8°. Вся картина напоминает фиолетовые сумерки. От 1 до 4 часов освещение было настолько рассеянным, что я не мог различить ни одной заструги и падал неисчислимо много раз. Такого рода прогулку можно сравнить с ходьбой по ковру, который невидимая рука без предупреждения ежеминутно выдергивает из-под ног. Рискуя получить по меньшей мере перелом руки или ноги, я ругал сумерки полярной ночи. Расстояние до ближайшего восточного мыса рейда «Зари» равно приблизительно 5 км, ибо я шел быстрым шагом 55 минут. На льдине в 100—150 шагах от берега лежали четыре больших гнейсовых валуна. Интересно было бы сфотографировать этих странников. В тундре ни звука, ни одного живого существа, только временами трещит лед.

Когда я возвращался, сгустившийся туман оседал легкими кристаллами и снежинками, поэтому я распорядился поднять фонарь на случай, если доктор, израсходовав свой 10-дневный запас продовольствия, вернется сегодня. Если же он не вернется до среды, .пошлю людей ему навстречу.