Плавание «Сидрэгона»

Пройдя несколько миль на север, мы приблизились к айсбергу и начали обходить вокруг него с целью фотографирования и осуществления различных наблюдений и замеров. Это был докообразный айсберг высотой около двадцати трех метров. Даже если соотношение надводной и подводной частей этого айсберга оказалось бы наиболее неблагоприятным, все равно глубина под ним для прохождения на «Сидрэгоне» была вполне достаточной.

Из состояния глубокой задумчивости, в котором я находился, меня вывел поднявшийся на мостик штурман Бёркхалтер, который доложил, что наблюдаемый нами айсберг находится в одной миле севернее полярного круга, а наш корабль — точно на Северном полярном круге. Я никому об этом еще не говорил, но наедине с собой принял твердое решение: мы пройдем на «Сидрэгоне» под айсбергами.

Глядя на полосу пакового льда на горизонте — нашу следующую цель, я подумал, что нам представляется, пожалуй, последняя возможность провести тренировку легководолазов в холодной и чистой ото льда воде. Условия, в которых им, возможно, придется работать, требовали постепенной тренировки. Я приказал вызвать группу легководолазов.

Вскоре на палубе появились водолазы, одетые в черные, из шестимиллиметровой прорезиненной ткани водолазные костюмы. На этот раз, когда Ситон попросил разрешения спустить водолазов в воду, я согласился без колебаний: киты-убийцы остались далеко позади. Маски с защитными очками на лице, ласты на ногах и огромные баллоны на спине делали водолазов, смело погружавшихся в воду около покачивавшегося на волне желтого спасательного плотика, похожими на каких-то таинственных пришельцев из морского царства. Взяв с собой для опробирования подводные фотокамеры, они опустились на глубину пятнадцать метров при температуре воды минус 0,5 градуса по Цельсию. Медузы — это единственное, что они увидели в мутной зеленовато-коричневой воде. Через короткое время водолазы возвратились на лодку и доложили, что все их снаряжение и аппаратура действуют отлично.

Закончив тренировку легководолазов, мы снова погрузились на глубину. Без каких-либо затруднений сразу же был установлен гидролокационный контакт с айсбергом, и я, постепенно увеличивая скорость хода, начал маневрировать вблизи него. На экранах гидролокатора и эхоайсбергомера появились четкие, хорошо различимые, отраженные импульсы. Какое же влияние окажет скорость хода на способность наших приборов обнаруживать такие массивные и опасные препятствия? Чтобы получить ответ на этот вопрос, мы совершили множество подходов к айсбергу с различных направлений. Каждый новый подход выполнялся на повышенной по сравнению с предшествующей скорости хода. Словно разъяренный бык, «Сидрэгон» стремительно приближался к айсбергу на расстояние трех-четырех кабельтовых, и тогда я подавал команду на руль. Корабль круто разворачивался, отходил назад для нового разбега. Мы повторяли такие подходы до тех пор, пока не достигли максимальной скорости хода.

— Сильный подводный взрыв! — донесся тревожный крик из гидроакустической рубки. Я вздрогнул. — На всех экранах была вспышка, а потом пришел звук взрыва! — продолжал Харлоу, наш гидроакустик.

«Взрыв» мог означать только разрушение айсберга. Ничего другого здесь произойти не могло. Созданное «Сидрэгоном» на максимальном ходу повышенное волновое давление оказалось, по-видимому, достаточным, чтобы оторвать от айсберга какую-то часть его. Не лучше ли теперь, после того как мы испытали наши приборы, оставить эту громадину в покое?

После некоторого размышления я развернул корабль и снова вывел его на курс по направлению к айсбергу, внимательно наблюдая за отметкой на экране гидролокатора. К моему удивлению, она не изменилась. Сначала при обсуждении того, что произошло, у меня появилось желание всплыть и еще раз осмотреть айсберг с поверхности. Однако я тут же решил, что это только затянет испытания. Если даже какая-то часть действительно отделилась от айсберга, меняет ли это как-нибудь положение? Взглянув на напряженные, но вместе с тем уверенно-спокойные лица офицеров, старшин и матросов в центральном посту, я принял решение: мы подойдем под айсберг и сделаем это не когда-нибудь, а теперь же.

До сего времени ни одна подводная лодка не отваживалась проходить под айсбергом. Но когда я объявил экипажу, что «Сидрэгон» находится на пути под айсберг, это подействовало на всех не более, чем если бы я сказал, что мы проходим под надводным судном.

Наш трехтысячетонный корабль неотвратимо приближался к подводной части айсберга. В центральном посту наступила напряженная тишина. Слышалось только ритмичное стрекотание и жужжание приборов, от которых зависела жизнь всех нас. Особенно выделялось щелканье эхоледомера — детища Роусона — и щебетание нашего огромного гидролокатора. Лайон, Стронг, Робертсон, Роусон и Уитмен собрались у эхоледомера.

Послышался монотонный голос гидроакустика:

— Четыреста метров. Триста метров. Сто метров. Контакт пропал над нами.