Плавать по морю необходимо

В Ильичевске взяли чугунную чушку на Александрию. Зачем арабам чугунная чушка? Но глядя на то, как они ее воровали и выносили с борта под халатами, прижав 12 килограммовую двухсекционную чушку к пузу резинкой от трусов, размахивая руками, «ничего не украл», наверное, были нужны. Так, первой моей заграницей, стал Египет. Гавань Александрии с плавающими горами мусора, дохлыми баранами, нефтяными лужами, апельсиновыми корками, источающая сладкую, удушающую вонь, запомнилась навек. А потом началась вяло текущая и официально еще не объявленная всеарабо-еврейская война и мы, в качестве подставленных зрителей и статистов, смотрели за бомбежками, обстрелами, жизнью миллионного города во время войны, жителям которого, на все было глубоко наплевать. "Хам дуляля! – На все воля Божья!" Наступило затишье в боевых действиях, мы скоренько отправились в Одессу с грузом хлопка. Из Одессы, уж не помню, с чем, отправились в долгожданную Италию.

Ах, Италия! Ах, итальянки! (Страшненькие, в большинстве своем, на самом деле). Но как нам было интересно и здорово в наши 18 лет.

Вторая плавпрактика

Первая практика после первого курса завершилась, как ей и было положено, в ноябре. Занятия начались сразу по возвращению. Зимняя сессия, третий семестр. Летняя сессия состоялась по расписанию, без особых приключений, за исключением одного частного случая.

В мае месяце, в аккурат перед началом сессии, моя мать прилетела в Одессу, в командировку, без объявления. Хотела сделать мне сюрприз, но сделала себе, искав меня по Одессе два дня. После этого я был лишен родительской, ежемесячной дотации в 25 рублей и остался с курсантской стипендией 9 рублей 50 копеек в месяц. Не критично, но лишение стабильного вспомоществования, заставило задуматься о дополнительном заработке. Маячившая впереди коллективная практика на УПСе доходов не обещала. Два года проведенных в Одессе дали свои плоды, и мы с приятелем решились на поступок. За несколько дней до посадки на «Горизонт», ожидавший курсантов у причала на Морвокзале, нахально явились на борт к старшему помощнику и попросились устроиться в штат, на подмену постоянных членов экипажа, желающих гулять отпуск летом.

Старпом нас не прогнал из каюты и даже наоборот, предложил место матроса второго класса Мишке, выглядевшему постарше и по мужественнее и должность повара-зеленщика мне, тогда еще румяному. (Для "знатоков" – повара, не кока. В штатном расписании судов ММФ СССР, слова "кок" не было).

Радостно согласившись, доложив командиру роты о свалившемся на нас счастье, не дожидаясь общей посадки, в этот же день явились на судно «принимать дела». Корочки матроса 2 класса мы все получили на первой практике, элементарные рабочие навыки тоже, тут вопросов не было. Но вот стать поваром – я слегка струхнул, тем более что к вечеру, все камбузные разбежались по домам и спросить свои обязанности было не у кого.

Утром, в 06.00 громкий стук в дверь, занятой нами каюты, сопровождаемый непечатными и нелитературными выражениями, возвестил о начале моей официальной трудовой деятельности. Оказывается, в 6 утра, я уже должен был чистить картошку картофелечисткой, лук и свеклу руками, мыть и рубать морковь и прочие корнеплоды на 200 человек.

Шеф – маленький, кривоногий, крикливый молдаванин, поварскую науку преподавал строго, разве что только не стучал чумичкой по голове, но за первые несколько дней, я очень многое узнал о себе, своей матери, дальних и ближних родственниках, друзьях соседях и знакомых, даже проживающих за тысячи километров от Одессы.

Постепенно втянулся, перестала болеть, натренированная 30 литровыми кастрюлями и ведрами, спина. Мне стали доверять кипячение воды и мытье камбузной посуды, совместно с третьим поваром. Выкладывался по полной.

Глазеть на проплывающий мимо туда и обратно Стамбул, прекрасные греческие острова в Эгейском море, было некогда. Хорошо, хоть учебный помощник не донимал ежедневными обязательными занятиями. Попал в штат – молодец, очень хорошая практика, не забудь, когда сам станешь Старпомом.

Бегали по теплым морям от Одессы до Александрии или Венеции. Долго нигде не задерживались, на рейдах не перестаивали. Война Судного дня застала нас в Александрии, Израильские истребители налетали на военные объекты в городе первые дни. Заходили с моря, проносились над портом низко, можно было разглядеть пилота в кабине. Арабы, на своих ракетных катерах, бросались под борт стоящих в порту торговых судов и под наш борт тоже, забрасывая на палубу выброски, чтоб зацепиться и подтянуться вплотную.