Плавать по морю необходимо

Дали макарон и соли. Старпому нацедили из мерного краника. Народ на виновозе оказался добрый, отзывчивый и непьющий. Непьющий и болезненный. Другие не выживали. Шутка-ли, после погрузки или выгрузки 3500 тонн виноматериала, в трубах остается и сливается из грузовых трубопроводов в слоп танки, на утилизацию. В грузовых танках остается до 6 тонн груза, который не взять. Народ на танкере не пил, но создавал запасы «продукта» и умело их использовал во всех жизненных ситуациях, от ремонта до получения дополнительного снабжения в обход официальных заявок. После ужина потянулись новые ходоки. Радистам вдруг стали нужны запчасти к радиоволнам, механикам – ключи 9x12, боцману – звездочки для шарошки и так далее. Но махновский человек в основе своей, тот же русский, выпивающий. Принесенные подарки закончились быстро и поэтому вторая волна ходоков, использовала более вместительную посуду. Алжир показался уж и не таким гиблым местом, и стоять в цементной пыли с утра до вечера стало веселее. Но изменчива Фортуна! Танкер ушел, подудев на прощанье. Потянулись дальше пресные, цементные дни.

Три с половиной месяца с переменным успехом, выходом на рейд, возвращением к причалу, снова на рейд, опять выгружаться. Сбросили наконец все, заставили собрать рваные мешки и остатки цемента, ждем радостных новостей из Пароходства. Куда пошлют? Италия? Испания? Греция? Наконец приходит команда: мыть на рейде трюма, возвращаться в Алжирский порт под погрузку вина в картонных коробках, россыпью, полный груз, 6.000 тонн. Фортуна оттопталась на нас за предыдущий подарок.

Вот, как говориться, сами захотели, сами напросились, получили, что хотели: Азовское пароходство, новый пароход, штатные должности и такой облом. Воистину лучшее – враг хорошего.

Второй, грузовой помощник поник и скис от предвкушения написания рапортов и объяснительных или чего еще похуже. Капитан, ростовский интеллигент Лев Петрович, потемнел в одночасье лицом. Он уже возил вино в коробках из Алжира на Одессу, за что был понижен в должности до Старпома на 6 месяцев. Отработал, восстановился в должности, и вот новая на него напасть.

Но кто же в здравом уме и твердой памяти возразит начальству, укусит руку кормящую. Помылись, просушили трюма и вернулись на свой же, загаженный цементом причал, грузить вино. Экипаж, кроме Капитана и Второго, почти сорок человек, за сохранность груза никакой ответственности, даже моральной не нес, а потому готовил хованки по всему пароходу для раскладывания бутылок.

Окончание алжирской трилогии

Вымытые, высушенные, разложив в трюмах оставшуюся сепарацию, встали вечером на «свой», загаженный цементом причал. С утра обещали начать погрузку вина в картонных коробках, шесть бутылок в коробке, пей – не хочу! Стемнело, порт опустел, боцман на свой страх и риск, начал с борта поливать причал, смывать цемент, сначала вокруг нижней площадки трапа, перешел на главную палубу, потом совсем разошелся и спустился на причал. Намыл, сколько хватило шланга отойти от борта.

Нести стояночные вахты у трапа выставили «нестроевых офицеров» доктора, второго радиста и замполита, несмотря на его попытки отбояриться. Все матросы, кроме боцмана и мотористы зачислены тальманить груз в трюма. Старпом провел техучебу и инструктаж, раздал тетрадки и ручки, застращал, обещал оставить в Алжире тех, кто начнет бухать прямо в трюме. Предупредил деда, что если найдет у кого самодельный штопор, то оставит и его. Все стали ждать утра, начала погрузки. “Mister Tallyman, tally me banana”. Гарри Белафонте, Banana Boat Song, рекомендую.

Наступило утро, на причале тишина, никого. Мы, разбитые на две бригады и две смены, свесившись с борта, ждем подвоза коварного продукта, обещанного с 06 утра. Вот уже обед и никого. В 14 часов подъехал грузовик с коробками. Все засуетились, забегали, начали советовать, как лучше и куда бросать. Через час, лениво, подошла полу бригада грузчиков. Жарко, Рамадан, грузчики еле передвигают ноги.

Лениво накидали в сетку первый подъем, опустили в трюм. Лениво-же стали растаскивать по углам, под подзоры. Кинули еще подъем, закончился груз на причале. Грузчики тут же улеглись спать на коробках. Ждем следующий грузовик, проглядели глаза. Нету. День закончился, стемнело, грузчики спустились с борта и резво побежали есть и пить. Кончился дневной пост, теперь будут гулеванить до рассвета, потом вернутся, как сонные мухи. Закрыли трюм, Второй опечатал лазы.

Утром обнаружилось, что половина коробок в трюме пуста. Второй, чуть не плача, бежит к капитану жаловаться. Пломбы на месте. Ни пьяных, ни пустых бутылок на борту не обнаружилось. Усохло? Капитан, как мог, успокоил Второго:

– Не боись, не переживай, пересчитай тонны на коробки, коробки на бутылки и успокойся. Скоро их будут миллионы, за всеми не уследишь, да и таскать скоро перестанут. Прятать будет некуда, потом напьются все до отвращения и прекратят.