Плавучий мост. Журнал поэзии. №2/2016

* * *

Зеленеть начинают деревья, как тина в прудах.
Мне до сумерек самых все видно с распахнутой лоджии.
Это майские праздники…
Солнце. Копают в садах,
на три дня забывая, что все мы – из племени Борджиа.

Пахнет вечер прохладцей и слабым шашлычным дымком,
и трамвай дребезжащий, спускаясь с опаской по Кирова,
то споткнется и звякнет –
инвалид орденами –
звонком,
то зашаркает в горочку…

Воин из воинства Пиррова,
я сижу наверху.
Подо мной закипает тайга
приовражий, куда не ступала живая нога,
только взгляд наблюдал буераки, кусты да колодины…
Дай мне твердость, сестричка, на эти четыре шага,
а не дырку от бублика,
то есть, конечно – от ордена.

Вальдемар Вебер

* * *

После войны
в нашем классе
у меня одного
был отец,
за что остальными,
случалось,
я был беспощадно бит.
До сих пор не забыл
вкуса крови во рту,
и кто бил и куда.
Ничего не забыл,
но знаю:
им куда тяжелей
помнить об этом.

Александр Переверзин

Лесник

Из глубокой глуши подмосковной
жизнь меня выводила не раз:
не засыпало в штольне бездонной –
видно, Он приберёг про запас.

Нагорбатился вволю на драге,
намывая казённый металл,
и от Волоколамска до Праги
подрывную машинку таскал.

А за то, что ни пуля, ни мина
не оставила в той стороне,
нам с женой – две медали, два сына,
два инфаркта – всё сталось вдвойне.

Ну, почти… Только самую малость –
на погосте второго креста –
из ненажитого и осталось.
Так ещё ведь не вся прожита.

Да и долго ль кресту на просторе,
уходя каждый вечер во тьму,
одному рассыхаться под ветром,
намокать под дождём одному.

Виталий Штемпель

* * *

Он пришёл с войны. Но с какой такой?
Нет уж войн давно – все ему твердят.
А ему всё мнится: там, за стеной,
И из всех щелей – громовой раскат.

Он не помнит дня. Он не знает сна,
Оттого что сон – это тоже явь.
Во дворе война. И во сне война.
И кругом война. «Ах, уймись, оставь!»

Лишь сомкнёт глаза и опять – патруль.
Спит Кабул и всласть, как дитя, сопит.
Полыхнёт сейчас – он уткнётся в руль.
Он огнём объят, а его знобит.

За спиной друзья – и они горят.
И ему б сгореть. И ему б туда,
Где ни войн, ни зла. А его – назад:
Где придуман ад, где кругом – беда.

Где потерян ты, как игла в стогу,
И куда б ни плыл – не нащупать дна.
Где молчать нельзя и кричать – табу:
За окном – война, и в душе – война.

Спят Москва, Берлин… Спи и ты, Кабул!
И звезда горит – на весь мир одна.
Вот тебе перо. Напиши, Катулл,
О любви стихи. Пока есть она.

Из неоконченных книг…

Илья Рубин Революция