Читаем Плавучий мост. Журнал поэзии. №4/2019 полностью

  Идут по вип-персонной —  По жизни центровой —  Сережка с Малой Бронной  И Витька с Моховой.  Практически – Европа.  Цивильная толпа.  Услуги барбершопа,  Веган-кафе и спа.У всех живущих в Центре —Особый кругозор:И BMW, и Bentley —Заставлен каждый двор.И прочно – пусть нелепо! —Роднит одна земляС агентами ГосдепаПрислужников Кремля.Стритрейсер по наклоннойЛетит как чумовой —Сережка с Малой БроннойИль Витька с Моховой?В хоромах эксклюзивныхКоторый год подряд,Наевшись седативных,Их матери не спят.Сплошные биеннале.Хотя не тот задор,Кураторы в подвалеВедут привычный спор:Почти во всякой фразе —«Контемпорари-арт».Как лох – так ашкенази,Как гений – так сефард.Но если кто из местных,То ты за них не сцы!Сидят в высоких креслахИх деды и отцы:Фанаты рок-н-ролла,Любители травы.Одни – из комсомола,Другие – из братвы.Но всем с периферииДевчонкам, что ни есть,За столики пивныеВозможность есть подсесть —С улыбкою нескромнойИ с целью деловойК Сережке с Малой БроннойИ к Витьке с Моховой.И, влезшие счастливоВ шикарные авто,Под крафтовое пивоО тех не вспомнят, ктоЗа этот кайф бездонный,За праздничный настройВ полях за Вислой соннойЛежат в земле сырой.<p>«Белый день заштрихован до неразличимости черт…»</p>   Белый день заштрихован до неразличимости черт.   Я свернул у моста, а теперь мне, должно быть, налево…   Я иду вдоль реки, как дотла разорившийся смерд:   Без вины виноват, ни избы не осталось, ни хлева.Нынче ветрено, Постум, но что они значат – ветра,С совокупностью их, с направлением, с силою, с розой?Не пришедших домой тут и там заберут мусора;Что рождалось стихом, умирает, как правило, прозой.Ничего никогда никому не хочу говорить,Повторяя себе вопреки непреложное: «Скажешь!»До того перепутана первопричинная нить,Что её и петлей на кадык просто так не повяжешь.С чешуёй покрывает по самое некуда вал,Никакого житья – всё равно, будь ты фейк или гений.Я живу у моста. Я на нём никогда не бывалИ считаю, что это одно из моих достижений.<p>«Снова – слышишь? – в поле звук —…»</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии