Play (СИ)

Она сделала несколько шагов в сторону кухни, и остановилась, ощутив сильную боль в ногах. Посмотрела вниз: колготки, выглядывающие из-под брюк и туфель, запеклись от крови. Пришлось раздеться: она пошвыряла на пол пиджак, футболку, брюки. Отодрала от лодыжек колготочный нейлон. Прошла в спальню и, содрав с одеяла простыню, завернулась в нее. И только потом вернулась на кухню.

Вошла, села за стол напротив Аси – теперь между ними было не больше метра. Посмотрела в ее глаза.

-Я хочу знать правду, - сказала настолько спокойно, насколько смогла. – Я хочу, чтобы ты рассказала мне, как это было для тебя.

Back. Play.

Теперь они все дни проводили втроем. Анастасия Павловна категорически отказалась возвращаться в Краснодар, а поскольку кроме Ксюши и Лены все остальные были заняты делами лагеря, как-то так сложилось, что они стали единственной ее компанией.

Каждое утро Ксюша и Лена подхватывали Анастасию Павловну с двух сторон подмышки, и помогали дойти до умывальника. После завтрака тем же порядком отправлялись на полянку вблизи от лагеря. Там усаживались на расстеленное покрывало, и проводили время то за игрой в карты, а то и просто за разговорами.

Ксюша была счастлива. Она получила то, чего так хотела – человек, который всегда был центром ее жизни, оказался вдруг совсем рядом. Живой, настоящий, теплый. С ней можно было говорить, на нее можно было смотреть. И слушать – бесконечно слушать этот мягкий, с легкой хрипотцой, голос.

Ох уж этот голос… Стоило закрыть глаза, и он начинал звучать не в ушах, а где-то в далекой глубине тела, в неведомых закоулках вен и сплетениях жил. Он смешивался с кровью, и вливался вместе с ней в спокойно стучащее сердце. Он щекотал пятки, он сжимал бока, он…

-Ксюша!

Она мотнула головой и открыла глаза. Анастасия Павловна и Лена – обе смотрели на нее немного удивленно и смеялись.

-Настя такую речь тебе толкала, - объяснила Лена, - а ты прослушала.

-Простите, - по Ксюшиным щекам немедленно растеклась краска.

Анастасия Павловна заправила за ухо разметавшуюся от смеха прядь волос и повторила, не дожидаясь просьбы:

-Я говорила о том, что ты – мой ангел-хранитель. Уже второй раз оказываешься рядом в такой нужный момент.

«Ангел-хранитель. Ну конечно».

Ксюха с силой сжала губы. Она вспомнила о школе, о сожженных волосах Дениса, о родительском собрании.

-Тогда вы так не считали, - эти слова неожиданно вырвались у нее вслух, и когда она поняла это, оставалось только одно: смело посмотреть в глаза, кляня себя за взбаламутившееся вдруг сердце.

Анастасия Павловна долго молчала. Лена отвернулась, и перебирала пальцами зеленые лепестки клевера. Ксюха же просто рассматривала собственные руки.

-Послушайте, - сказала вдруг она, - давайте так: я этого не говорила, а вы этого не слышали. Ладно? Я зря об этом вспомнила – в конце концов, это всего лишь прошлое, и совершенно необязательно теребить его за нервы. Хорошо?

Она сама не поняла, как это произошло. Анастасия Павловна просто посмотрела ей в глаза. Просто немного наклонила голову. Но в этом взгляде, в этом жесте она ясно различила «спасибо».

На следующий вечер так вышло, что Лена отправилась в баню одна: Ксюха заявила, что сегодня уже купалась в реке, и потому совершенно не собирается зря переводить воду. Вместо этого она подхватила подмышку книгу, и отправилась в домик к Анастасии Павловне.

Шла по темному лагерю, обмирая от счастья и нежности: это было так прекрасно – просто идти к ней. Законно, свободно, зная, что ее ждут. Зная, что она войдет – и Анастасия Павловна улыбнется ей с кровати. И она сядет на стул, раскроет книгу, и будет долго-долго читать вслух, изредка сбиваясь, чтобы посмотреть. Заглянуть в глубокие, волшебные глаза. Увидеть любимое, прекрасное лицо.

-Привет, Ксюшка.

Она вошла, немедленно споткнулась о деревянную половицу, и фактически обрушилась на стул. Это ласковое «Ксюшка»… Оно всегда сбивало ее с ног.

-Я принесла новую книгу, - быстро пробормотала она. – То есть не совсем новую, но все остальные мы уже перечитали, поэтому…

Анастасия Павловна смотрела на нее терпеливо и ласково, и Ксюша сбилась окончательно. Она просто показала обложку. И удивилась, от чего это Анастасия Павловна вдруг вздрогнула.

«Куприн. Гранатовый браслет».

-Вы не… Не против?

Она только покачала головой, продолжая смотреть пристально и немного удивленно. И Ксюха начала читать.

Из ее губ сами собой лились слова. Она будто рассказывала Анастасии Павловне историю – настоящую, живую историю о княгине Вере Николаевне, о письмах таинственного Г. С. Ж., о медленном и по капле проникающем в тело и душу таинстве любви.

Она дошла до момента, когда муж Веры Николаевны и его брат нашли таинственного отправителя писем, и голос ее стал звучать жестче и звонче.