Play the kitten (СИ)

Напоминавшее большой дорогой ящик художника, главное лобби «Кортеза» впервые за все время работы Вайолет в этом месте вместило за раз более, чем четырех человек. Главный вестибюль облепили кучками тучные дамы, время от времени дергающие незнакомых им безобидных постояльцев, спрашивая о том, где здесь туалет и когда подадут минеральную воду. Полные, падкие на сладкое, еще не растерявшие всей романтики в душе, но восполняющие ее проходной беллетристикой, любительницы дешевых мыльных опер. Вайолет не особо понимала, чего это все эти женщины простаивали у кресел и не подходили к ней для регистрации, лениво обмахиваясь сложенными утренними газетами, но Лиз рядом не было, а сама Вайолет любопытствовать не решалась: все эти столпившиеся по группам женщины казались ей дикими животными, наподобие горных коз, к которым важные гиды с бейджиками и безупречно зачесанными волосами строго-настрого запрещают приближаться во избежание получения увечий.

А так как быть прихлопнутой подобно мошке ей не очень хотелось, то Вайолет просто потягивала кофе по-турецки из красивой сервизной чашечки, издали спокойно наблюдая за гудящей толпой, когда на дальней лестнице мелькнула сверкающая накидка Лиз. Та окинула новоприбывших удивленным взглядом, показавшимся Вайолет крайне странным, и плавно доплыла до стойки регистрации, склоняясь к уху юной напарницы.

- Кто-нибудь из них говорил с тобой? – тихо спросила Лиз, не отрывая взгляда от собравшихся. Вайолет озабоченно опустила чашечку на блюдце, нервно заводив пальцами по позолоченной каемке.

- Нет, - взволнованно прошептала та. Задать свой вопрос она не успела: Лиз с облегчением выдохнула, доставая из ящика какую-то большую книгу.

- Слава Богу, - спокойно продолжила та. – Я уж думала, у нас тут какая религиозная движуха, - Лиз с уверенным видом принялась перелистывать страницы.

- Так ты знаешь их? – также тихо продолжила Вайолет. Лиз поджала губы, кидая в сторону собравшихся новую порцию осуждающих взглядов.

- Книжный клуб. Какая-то «писательница», - показала кавычки та, - выпустила очередную бульварную писанину для дамочек бальзаковского возраста, - и с тяжелым вздохом кивнула на собравшихся. – Эти почитательницы «таланта» ждут завтрашней встречи в одном из кафе на соседней улице.

Вайолет хмурилась, не понимая, почему Лиз так бесится.

- Но ведь это хорошо, что они решили остановиться у нас. Больше постояльцев – больше выручки, - учтиво попыталась выразить идею та, ведь в ее понимании большой приток гостей действительно означал что-то хорошее. Не только для «Кортеза», но для любого отеля.

Лиз опустила на Вайолет жалобный взгляд с высоты танкеток своих туфель и уже было тяжело вздохнула, когда одна из женщин, отделившись от остальных, докатилась до стойки регистрации, с нелепой улыбкой плюхнув массивную ладонь на медный звонок. Вайолет уставилась на пухлую американку в обтягивающей нежно-розовой майке-поло, добродушно, даже как-то по-детски улыбавшейся ей глубокими ямочками по обе стороны бледных губ. Женщина вновь с азартом потревожила звонок на стойке регистрации, тихо хихикнув, заставив Лиз с каменным выражением лица демонстративно отодвинуть злосчастный предмет подальше.

- Чем можем помочь? – натянуто развела уголки губ та. Дама продолжала глупо улыбаться.

- Мы все ждали управляющего, чтобы нас заселили, - завела речь та, постоянно оборачиваясь к остальным, из-за чего Лиз приходилось напрягать слух, - вы же управляющ-щая, да? – женщина сделала заметную паузу, явно замешкавшись с определением пола Лиз. Та не обратила внимания или сделала вид, что не обратила, а Вайолет пришла в дикий ступор от то ли тупости женщины, то ли ее недалекости, ведь это было бы крайне странно – думать, что заселять может лишь управляющий отеля.

- Все наши сотрудники могут расселять по номерам, - с профессиональной холодностью начала речь Лиз, оборачиваясь к ячейкам с ключами. – Напомните мне количество человек.

Женщина вытянулась в лице, словно вопрос привел ее в ступор. И лишь Вайолет заметила, как Лиз раздраженно закатила глаза. Да, ее явно бесила чужая медлительность.

- О, двенадцать, - наконец, подумав, выдала постоялица, неуютно переминаясь с ноги на ногу, будто действительно улавливая неприязнь Лиз, которая, казалось, от услышанной цифры пришла в неимоверный ужас.

- Пусть все запишутся, и тогда мы вас расселим, - заключила та, опуская на блестящую стойку регистрации шесть позолоченных ключей.

***

Вайолет была в смятении. Учебный год пролетел незаметно и принес ей лишь боль и разочарование в вещах, которые ранее, как ей казалось, должны были радовать и вдохновлять. И вот за один день произошло больше, чем за все ее восемнадцатилетие. Как тут сохранить спокойствие? Попытки заглянуть в себя и понять, что она чувствует так или иначе венчались новой откупоренной бутылкой в баре.