Плеяды (СИ)

========== Кэрол. Андреа. Лори. Эми. ==========

Кэрол

Было так непривычно снова смотреть на Эда - уже успевший с утра пораньше выпить, о чем говорили его раскрасневшиеся щеки и блеск в суженных от раздражения и злобы глазах, мужчина внушал одновременно отвращение и страх, ставший привычным за долгие годы брака. Кэрол исподтишка приглядывалась к мужу, словно бы заставляя себя поверить, что этот человек, которого в том странном сне укусил ходячий, и про которого она совсем перестала думать, сидит сейчас здесь, на их общей кухне, живой и невредимый. Хмурится, то и дело потирая руки, и задумчивым взглядом смотрит куда-то в пол. Кэрол молча поставила на стол тарелки с омлетом, прервав тем самым размышления Эда.

- Где София? - тут же спросил мужчина, заставляя женщину вздрогнуть. Этот грубый голос, казалось, звучал из прошлого - мрачного, полного томительного ожидания и смирения с тем, что жизнь вовсе не такая радостная, как принято думать. Этот приказной тон заставлял подчиняться даже против своей воли, потому что за любую попытку возмутиться, пусть и слабую, следует боль. А этот взгляд темных глаз исподлобья, пронизывающий до самых костей, обжигающий кожу, - заставляет отметать прочь те картинки из сна, в которых она, Кэрол, могла быть независимой и сильной.

- София! Завтрак! - продолжал звать дочь Эд, наверняка даже не догадываясь, о чем в это время думает его жена. У мужчины порой были какие-то странные понятия о семейной жизни - он мог бить жену безо всякой причины, подолгу сидеть дома без работы, но считал, что завтракать все они должны непременно вместе.

Когда-то Кэрол любила завтраки с Эдом - Пелетье был очень изобретательным в плане выбора блюд и довольно вкусно готовил. Улыбался, подмигивая наблюдающей за ним Кэрол, шутливо хвастался своими кулинарными талантами и никогда не возмущался, если женщина норовила стащить из его тарелки кусок повкуснее. Сейчас же сидящий напротив нее мужчина не имел ничего общего с тем человеком, в которого когда-то влюбилась Кэрол. И уж точно не был похож на того вечно лохматого, одетого в кожаную жилетку и рваные джинсы охотника из сна.

Эд вновь стал недовольно ворчать, как только сонная София спустилась завтракать. Помимо него никто больше за столом не разговаривал, опасаясь навлечь на себя гнев главы семьи. Кэрол украдкой наблюдала за дочкой, сдерживая себя от того, чтобы вновь крепко ее обнять, прижать к себе и повторять, что никогда ее не оставит. Это было бы, как минимум, странно, учитывая то, что никакого зомби апокалипсиса нет, и не было. А, следовательно, София никогда не умирала где-то вдалеке, совсем одна, такая маленькая и хрупкая. От этого на душе становилось тепло. Правда, от мысли о том, что и Эд всегда оставался рядом, веяло холодом.

Мужчина с завтраком закончил первый. Со звоном положив вилку на тарелку, он вытер губы тыльной стороной ладони, взял чашку с уже остывшим кофе и вышел из кухни, бросив напоследок, чтобы Кэрол помыла посуду. Как будто без его напоминаний женщина могла оставить грязные тарелки на столе и заняться чем-нибудь поинтереснее. София, как только отец ушел, повернула к матери свое усыпанное веснушками лицо, и почти шепотом произнесла:

- Мне сегодня приснился страшный сон.

Андреа

- Конечно, милая. Я обязательно приеду на твой день рождения.

Закончив телефонный разговор с сестрой, Андреа нехотя положила трубку на место, все еще не в силах поверить, что увиденный ею кошмар был всего лишь сном. Слишком реалистичным, запутанным и болезненным, слишком неправильным и безрассудным, показывающим жизнь женщины с какой-то другой, неправильной стороны. Сколько глупостей она совершила, сколько всего не успела сказать. Не замечала, не слушала, опускала руки и не задумывалась о чем-то действительно важном. Не смогла уберечь сестру, не успела спасти – не хватило ни времени, ни знания. Доверилась не тому человеку, не послушалась подругу, – а была ли эта подруга на самом деле? – и в итоге просто… умерла. Пустила себе пулю в голову, чтобы не превратиться в живого мертвеца, питающегося человеческой плотью.

Вздрогнув от мысли о том, что могла сама стать ходячим, Андреа бросила взгляд на стопку лежащих на рабочем столе документов, с которым собиралась разбираться сегодня, а потом отвернулась к окну. Странный сон никак не желал выходить из головы, и потому, едва только встав с кровати, женщина тут же позвонила свой сестре, Эми. Та спросонья не понимала ни слова из сбивчивой речи Андреа, которая принялась расспрашивать девушку, в порядке ли та. Быть может, этот сон был каким-то предупреждением? Знаком, что надо готовиться к худшему? Может, с Эми наяву что-нибудь случиться? Боль от потери сестры была настолько ощутимой, что, казалось, Андреа уже испытывала такое чувство в настоящей жизни. И это ей совсем не нравилось.