Племя Каина

— Долгая история… Когда-то я лежала в грязи. Я была во сто крат меньше, чем ноль. И, казалось, нет никакой возможности подняться. Случайно я повстречала ИХ. Мне сказали: «Это ТВОЯ ЗЕМЛЯ! Поднимись и иди!». И я пошла!.. Давай отдохнем, сегодня будет трудная ночь…

— Трудная ночь! — как эхо повторила Светлана.

Вечером, около девяти, четверка «туристов» спустилась в холл первого этажа. Николай подошел к администратору:

— Где у вас лучше всего провести вечер?

— О, конечно, конечно! Я вам расскажу!..

Николай не случайно с ней заговорил. Администратор должна знать: туристы решили ПРОГУЛЯТЬСЯ ПО НОЧНОМУ НЕЗНАМОВСКУ.

Они ехали по городу. Если сейчас повернуть направо, будет Солнечная. Даже можно увидеть дом бабушки. ОДНАКО ИХ «ФОРД» МЧАЛСЯ ПРЯМО ПО ШОССЕ. «Так дольше», — хотела крикнуть Додонова. Зачем? Они специально сделали крюк.

— Я все понимаю, Света, — сказал Николай. — Но… не сейчас. Это повредит нашему делу.

— Вы правы.

А бабушка, добрая милая бабушка, ждет ее, надеется, плачет. Светлана вспомнила, как она называла себя гостьей на этом свете…

Николай набрал номер.

— Виталий Матвеевич, это я…

Сидевшая рядом Додонова успела расслышать взволнованный голос и обрывок фразы:

— У меня гости…

— Тогда где?.. Небольшой лес при въезде в «Зеленую рощу»… — Николай бросил быстрый взгляд на Светлану, она кивнула: мол, знаю. — Хорошо. Мы будем через двадцать минут… Что?.. Нет, Виталий Матвеевич, не через двадцать пять, а через двадцать. И давайте договоримся: без фокусов.

Друзьям Николай сказал:

— Надо быть готовыми ко всему. Возможно, это ловушка… Света, вы умеете обращаться с оружием?

Вопрос застал ее врасплох. Осознание того, что совсем скоро может произойти нечто страшное, после чего даже случай с Борисом покажется детской забавой, полностью выбивало из колеи. Она постаралась придать голосу шутливый тон, но он все равно дрожал:

— В университете имела грамоту за отличную стрельбу…

Любимым девизом Вязьмина всегда было: «Жизнь — это эквилибристика». С ним он успешно прошагал значительную часть отведенного ему на земле срока. Виталий Матвеевич действительно был изумительным эквилибристом, на каждом отрезке своего пути он балансировал, точно на тончайшей проволоке. Он никогда не перегибал палку и вовремя поспевал к дележу лакомого пирога. Когда надо — находился на виду, когда надо — в тени. Отсюда — и головокружительная карьера, вместе с которой постепенно приходила вера в собственную непогрешимость. Он уже забыл про эквилибристику как важнейшую науку, забыл, что любой вакханалии, сколь бы прочной ни казалась под ней основа, когда-нибудь приходит конец. Он СКАКАЛ по проволоке (теперь вместе с сыном и двумя дочками) и хватал все, что только можно схватить.

Правда, иногда Виталий Матвеевич говорил себе: «стоп!». В основном, перед сном, когда у него оставалось несколько свободных минут поразмышлять о смысле собственного бытия. Однако утро у него всегда оказывалось мудренее вечера. Вязьмин удивлялся маленьким ночным терзаниям, объясняя их растущей сентиментальностью старика… Триада принципов, которой он обычно пользовался, не должна была подвести его и на этот раз. Эту триаду он давно сформулировал так: свои люди во власти; работать так, чтобы нигде не наследить; максимум компромата на конкурентов. Общеизвестная, но безотказная система.

И вдруг сегодня ему ПОЗВОНИЛИ. Неизвестный назвал несколько номеров его счетов в швейцарском банке. Привел два-три факта о малоизвестной деятельности Виталия Матвеевича. Голос у незнакомца был сильный и властный. Вязьмин почувствовал, что такой ни перед чем не остановится.

Виталий Матвеевич усиленно размышлял: что это? Провокация? Шантаж? Самое сложное это решить, как же поступить в такой ситуации? И времени на размышление не оставалось.

— Что вам нужно? — спросил он звонившего человека.

— Поговорить.

— Когда?

— Сегодня.

— Позвоните вечером. В девять.

— Хорошо. Но не позже.

…Когда Вязьмин положил трубку, его первой реакцией было сообщить «своим людям». Но тут же он сообразил, что подставил его кто-то из «своих».

КТО?!

Если бы захотели передать его в руки органов, то сделали бы это сразу. Скорее всего, это шантаж; от него чего-то хотят.

ЧЕГО?!

В разговоре Виталий Матвеевич попросил тайм-аут до девяти часов (сейчас только четыре!). Неизвестный согласился.

ПОЧЕМУ?

Не для того ли, чтобы дать Вязьмину возможность осознать страшную истину: выхода у него нет!

В кабинет вошла секретарша. Вошла без вызова, как к себе домой. Игриво взглянула на шефа:

— Котик сегодня ко мне не приедет?

— Нет! — раздраженно ответил Вязьмин. — Сегодня у моей жены день рождения.

— У твоей старой стервы!

— Не смей так говорить! — прохрипел Виталий Матвеевич, задыхаясь от ярости.

Секретарша посмотрела на него взглядом, в котором смешивались удивление и испуг. И поскорее вышла.

Вязьмин решил, что надо перед ней извиниться. ПРИ ЧЕМ ЗДЕСЬ ОНА? Хотя… не исключено, что болтливый язык этой девчонки также при определенных обстоятельствах мог сыграть свою роль.