Племя Каина

Ольга, подъезжая к терему, услышала шум, крики. Девушка сразу догадалась: ее ищут! Она соскочила с коня и подбежала к охране. Дружинники, насмерть перепуганные, закричали:

— Подвели вы нас! И мы хороши! Поддались на ваши уговоры. Князь собирается головы нам отрубить.

— Все нормально. Что вы сказали отцу?

— Что вы отсюда не выезжали.

— Спасибо! — И Ольга осторожно прошмыгнула на территорию княжеской резиденции…

Князь и его свита нашли Ольгу на заднем дворе. Девушка «гуляла» и мечтательно смотрела на небо.

— Где ты была, бессовестная? — закричал Владимир, а подоспевшая Апраксия даже заплакала. Глаза Ольги сделались круглыми от изумления:

— Я?.. Была здесь.

— Разве не слыхала, как тебя искали? Как кричали по имени? Мы ведь и сюда заходили.

— Был какой-то шум. Если честно, я не поняла, в чем причина.

— Ольга, не лги!

— Я задумалась, «ушла в себя».

— Обманщица! За это… за это… — кипевший от возмущения князь никак не мог придумать ей достойное наказание.

— За что такая немилость, батюшка? В чем моя вина? Неужто я не могу выйти вечером во двор подышать воздухом?

— Сейчас не вечер, а поздняя ночь.

— Батюшка, ты провоцируешь конфликт отцов и детей.

— А ты выходила за ворота терема.

— Разве? — в голосе дочери прозвучало такое искренне удивление, что Владимир задумался: а не возводит ли он на дочку напраслину? Вдруг она и правда находилась тут? Задумалась. Размечталась. Дело молодое.

— Матушка, ты тоже мне не веришь?

— Верю, дочка.

— Вот он — яркий пример искренней родительской любви. Доверие, и еще раз доверие! И вдруг… Так опозорить! При слугах, при всем честном народе!

— Прости, дочка. Смотрю, нет тебя. Ты ведь мне милее всех на свете.

— Ну, хорошо, — смягчилась Ольга.

— И вот тебе за это подарок, — сказал Владимир, увидев спешащего Добрыню Никитича.

— Крестный! — Ольга бросилась к нему на шею. — Приехал! Давно в Киеве?

— Только что прибыл.

— Поучаствовать в завтрашнем состязании?

— Поучаствовать и победить. Ты этого хочешь?

— Конечно. Я всегда гордилась моим крестным. ТЫ НИКОГДА В ЖИЗНИ НЕ ПРОИГРЫВАЛ.

— Значит, ты будешь рада моей победе?

— Долг княжеской дочери повиноваться интересам государства.

Добрыня шумно вздохнул и обнял крестницу.

Состязание бойцов устроили во чистом поле. Подобрали специальное место, обнесли изгородью, дабы чересчур ретивые болельщики не испортили спортивный праздник. Народа собралось тьма-тьмущая. Князь с семейством заняли почетные места. Вокруг сгруппировалась дружина. За ними — бояре, почти вся киевская знать. А напротив находился простой люд.

Грохотом и шумом встретили зрители появление новгородцев. Однако на сей раз крики бушевавшей толпы не были оскорбительны. Только слегка язвительны и колки. Возможно, здесь сыграла свою роль проведенная людьми князя среди болельщиков воспитательная работа. Но скорее всего дело в другом: киевляне знали, что для участия в состязании специально приехал Добрыня Никитич. А это означает лишь то, что братьям ильменским славянам следует отправляться восвояси.

Василиса и подруги отвесили поклоны княжеской семье, дружески приветствовали дружинников и бояр.

— Как настроение, герой? — весело спросил князь.

— Хорошее, Свет-солнышко князь, — ответила Василиса.

— Надеешься победить?

— Надежда умирает последней, — ответила за подругу Елена.

— Каждая твоя фраза, Клементий, западает мне в душу. Не надумал перейти ко мне на службу?

— Пока весь в раздумьях, Свет-солнышко князь.

— Хочу представить вам, новгородские витязи, Добрыню Никитича.

Даже отважной Елене сделалось не по себе. Призадумалась и Василиса. Лишь Могучая Авдотья спокойно улыбнулась:

— Слышал о тебе. С удовольствием померяюсь силой.

— Померяемся, — кивнул Добрыня. И Василисе. — А ты и есть тот смелый соискатель руки княжеской дочери?

— Да! — коротко и спокойно сказала Василиса.

Добрыня Никитич опять посмотрел на Ольгу и тут же отвернулся. Владимир тем временем дал знак к началу спортивного праздника. Ольга шепотом спросила у матери:

— Как ты думаешь, ОН ПОБЕДИТ?

В голосе дочери слышались такие умоляющие нотки, что Апраксия чуть не заплакала. И грустно ответила:

— Победит. Только радости тебе это не доставит.

Сначала в состязаниях участвовали только воины князя Владимира. Крепкие ребята бились ловко и отважно. Поверженный в поединке смущенно поднимался и, пряча глаза от кричащих зрителей, покидал поле сражения (иногда приходилось помогать ему). Зато победители с радостными улыбками устремлялись навстречу своей новой удаче. Каждый хотел выиграть и быть замеченным князем Владимиром.

Василиса смотрела на бойцов и думала, что любой из них в принципе ей «по зубам». Беспокоил только один человек…

— Ну что, новгородцы, покажете на что способны? — спросил киевский князь.

Как раз молодой, крепко сбитый дружинник Владимира зазывал себе противника. Он был плечист, мускулист, ростом, наверное, не меньше того самого Данилы, который состязался с Василисой в стрельбе из лука.

— Разрешите сделать почин? — попросила Елена.

— Куда ты, Клементий? — добродушно заметил князь. — У вас разные весовые категории.

— Все-таки дозволь, князь.

— Как знаешь.