Племянник дяде не отец. Юрий Звенигородский

Подсказала Юрию память и более давнее событие, рассказанное Семёном Морозовым. Два с половиной века тому назад в Киеве разгорячённая толпа убила своего князя Игоря, незадолго пред тем принявшего схиму. Тело положили в церкви Святого Михаила. В ту же ночь при отпевании Бог проявил над ним знамение великое: у гроба самовозгорелась свеча. Свидетели сообщили властям, но получили приказ утаить снизошедшую благодать. Летописцы не утаили. Однако же до сих пор так и осталось непознанным: о чём говорят чудесные свечи? У гроба матери князь пришёл к мысли: о святости! Разве не свят стал пред Богом князь-мученик Игорь? Не свят ли митрополит Алексий, удостоенный исцелить неверную? Ныне новопреставленная монахиня Евфросиния, в миру великая княгиня Евдокия Дмитриевна, какого величия достойна? Юрий вспомнил тот час, когда созерцал вериги на её изнурённом теле, и покаянно прошептал:

   — Помяни меня, матунька, во Царствии Небесном спасительным словом прощения!

Медленно двигалось скорбное шествие от Пречистой к Фроловским воротам, к Вознесенской обители. Здесь, в каменном храме, будущей усыпальнице великих княгинь, предстояло покоиться его созидательнице Евфросинии-Евдокии. Юрий шёл рядом с братьями, созерцал уже не лазоревое, а очервленное закатом небо. Лёгкие розовые облака, как зримые горнии души, высоко двигались с запада на восток. Толпы людей, пребывающих свой короткий срок на земле, стояли по обочинам пути бесконечной почётной стражей.

Печально звонили колокола. Шум движения заглушал голоса духовенства. В обителевом дворе в сонме инокинь Юрий, кажется, заприметил одну, издали его благословившую. И поверил, что встретился с бывшей мамкой своей Домникеей, в иночестве Мелетиной. Жаль, знакомого до малейших черт, памятного лика не разглядел.

Каменный храм, под плиты коего предстояло опустить домовину, освещался в сумеречный час лишь свечами. День истёк. Ночь овладевала небом. В кирпичных неоштукатуренных стенах быстро воцарился мрак. Здесь не было сияющего паникадила, как в соборе Успения. Храм не достроен: своды не доведены до конца, не покрыты, не увенчаны куполами, крестами. Куполом служила бездна небес. И, как в книге Бытия, «тьма над бездною»[65]. Паникадило[66] - как ярко мерцающие созвездия. У князя перехватило дух от волнения.

В обратный путь Матюша Зарян подал своему господину карету. Застольных поминок по воле усопшей не совершали. Братья простились у врат обители. Юрий рука об руку с молчаливой Настасьей трясся в каретной темени и скорбел про себя.

У входа на женскую половину княгиня подала голос:

   - Почивать пойдём порознь, а простимся в твоей спальне.

Покой освещала лампада. Не возжигая свечи, Анастасия припала к мужней груди:

   - Теперь сироты мы с тобой круглые!

Думалось возразить: да, мать её - княгиня Смоленская умерла в литовском плену, но отец-то ещё жив! Однако - ни слова об отце! И князь не произнёс ничего.

   - Теперь у нас лишь друг на друга надежда. Надо быть крепкими! - как бы вливала в него силы княгиня.

Хотелось спросить: какая угроза может омрачить их жизнь, взбулгачить спокойное будущее? Князь, не вдаваясь в рассуждения, сказал твёрдо:

   - Нет, мы не сироты! Матунька, благословившая нам семейный очаг, и на небесах будет печься о его крепости.

   - Воистину так, - согласилась Анастасия. - Наша дальнейшая жизнь нуждается в руководстве праведницы. Однако душу и сердце мне тревожит предчувствие: завтрашний твой удел неизмеримо выше сегодняшнего.

   - Голубка с задатками орлицы! - повторил муж обычную в таких случаях свою речь.

Вдруг жена спросила:

   - Слышал, в Великом Новгороде юродствовал знаменитый Никола Кочан?

Кровь бросилась в голову Юрию. Вспомнил рассказ дядюшки Владимира Храброго по пути из Торжка.

   - Вижу, слышал, - глядела очи в очи Анастасия. - Так вот, будучи ещё при Софье, когда впервые увидела и сразу полюбила тебя, случаем встретила Николу у паперти церкви. Сам подбежал, шепнул мимоходом: «Жди мужа в золотом венце». Вот и жду.

   - Меня? - отпрянул Юрий.

Близкие глаза благозаконной жены смеялись:

   - А то кого же? - Помрачнев, присовокупила: - Ныне Витовтовна снова в тягости.

   - Когда сие стало ясно? - полюбопытствовал Юрий.

   - С тех пор, как вернулась из Вильны после долгих гостин у самовластца родителя.

Не стоило большого труда сопоставить поездку Софьи к отцу и благой результат её для Василия:

   - Государь-братец вновь замирился с тестем Витовтом.

   - Это вряд ли коснётся нашего с тобой будущего, - отыскала огниво и зажгла свечку Анастасия. - Коснётся совсем иное.

   - Иное? - не понял князь.

Княгиня дала терпеливое разъяснение:

   - Государь, твой брат, ждёт сына-наследника. Не хиленького, что умирали младенцами. Крепкого, чтоб ему жить и княжить!

Часть третья. НЕ ПО ОТЧИНЕ, НЕ ПО ДЕДИНЕ

1