Пленение

Уголок его рта дернулся в легкой ухмылке.

— Я имел в виду, не хочешь пойти куда-нибудь выпить? Может быть, кофе?

Мои глаза сверлили его.

— А как же твое свидание?

— А что насчет неё?

— Ну, она тоже с нами пойдет?

Его глаза изучали меня.

— Ты бы сказала да, если она пойдет?

Этот вопрос ранил моё сердце, прозвучав как загадка, поэтому я проигнорировала его.

— Неа, я работаю с утра и очень устала.

— Работаешь? Ещё одно представление?

— Нет.

Я сжала губы, не желая признаваться, что собиралась поступать в колледж только весной, а работала поющей баристой в "Блюз Бин". Но потом решила не быть дурочкой, мне нечего было стесняться. Мартин всегда был словно из другого мира. Мы были полными противоположностями, всегда были и будем.

Я подняла подбородок, глядя на него, и объяснила:

— Знаешь кофейню с голубой фасолиной над входом? Рядом с барами на Кроун Стрит?

Я заставила себя снова встретиться с ним взглядом и добавила:

— Ну, я там работаю сейчас. Поющей баристой.

Я была рада, что смогла признать это без новой волны смущения. Как хорошо, что мой голос прозвучал как обычно и совершенно нормально.

Он нахмурился, отчего его до боли красивое лицо стало еще сексуальней.

— Ты работаешь в кофейне? Зачем? — требовательно спросил он.

Я пожала плечами.

— Зачем люди работают? Чтобы заработать денег.

— Твоя мать лишила тебя денег? После...

Я перебила его, не желая слышать, что было бы дальше.

— Нет. Вовсе нет. Ничего такого. Просто...

Я резко прекратила объяснять, удивляясь, почему мы вообще разговаривали. В чём был смысл этого мазохистского упражнения? У меня ещё не зажили раны девятимесячной давности. Ноющая боль разбила лагерь в моей груди, расширяясь, давя на горло и ребра.

— Послушай. — Я вздохнула, снова посмотрев на него, в глазах начало щипать. Теперь, когда шок ослаб, смотреть на него становилось всё труднее. — Мне нужно идти. Чтобы успеть на поезд.

— Я подвезу тебя.

— Нет, спасибо.

— Паркер, позволь подвезти тебя.

— Нет.

— Почему нет? — тихо спросил он, больше настойчиво, чем любопытно.

Я собиралась ответить правду, что рядом с ним ощущала себя, словно не было никакого прогресса в течение последних девяти месяцев, что я, как минимум, была страстно увлечена им, если не влюблена в него до безумия, что у меня не было желания плакать в его машине. У меня не было желания плакать в любом другом месте когда-либо снова.

Но мы были прерваны звуком закрывающейся двери и приближающихся шагов, а затем Абрам положил руку на мое плечо.

Я посмотрела на своего одногруппника, смущенная этой внезапной близостью.

— Потому что её есть кому подвезти, — медленно сказал он. 

Глава 2: Кислотно-щелочное равновесие

У моего обалдевшего мозга заняло пять секунд, чтобы включиться и понять последствия появления и заявления Абрама. На шестой секунде я оттолкнула Абрама и отошла.

Прежде всего, этим подразумевалось, что мы не были вместе.

И, чтобы уточнить, я громко объявила:

— Он не мой парень. Мы не встречаемся.

Во-вторых, Мартин больше не смотрел на моё лицо — он смотрел на то место, где до этого рука Абрама опиралась на моё плечо.

И в-третьих, моя жизнь официально превратилась в клише. Я задавалась вопросом, может, здесь был какой-то невидимый режиссёр за углом, говоривший типа: "Ладно, ставим новую любовную сцену. Точно, мы хотим, чтобы он вышел в самый неподходящий момент".

— Но ты всё ещё хочешь, чтобы я тебя подвёз? — спросил Абрам тоном, полным усердной заботы.

— Нет. Меня не нужно подвозить. Я не хочу никуда ехать. Эта девушка никуда не едет. — Я указала пальцами на себя, заливаясь ярким румянцем.

Глаза Мартина метнулись ко мне, прищурившись. Тщательно всматриваясь в меня.

Абрам усмехнулся и непринужденно подтолкнул меня локтем. Улыбаясь, он повернулся к Мартину. Мартин не улыбался.

— Привет. Я Абрам. Басист Кэти.

Я покачала головой, поняв, что не представила их.

— Точно. Мартин, это Абрам. Он басист в группе. Абрам, это... Мартин.

— Приятно познакомиться, Мартин, — сказал Абрам, будто ему и правда было приятно, и протянул руку.

Взгляд Мартина был сосредоточен на протянутой руке — той руке, которая несколько секунд назад лежала на моём плече — потом он поднял взгляд на Абрама. Подавшись вперед, он пожал басисту руку. Это было одно из тех странных, затянувшихся мужских рукопожатий, когда белели даже костяшки пальцев.

После нескольких секунд я больше не смогла ждать. Это же был Мартин Сандеки — великий предводитель Джедаев по вспыльчивым кулачным боям. Ага, прежнему Мартину Сандеки не нужна была причина, чтобы потерять самообладание. Если принять во внимание, что я не видела его девять месяцев. Но последнее, что мне было нужно, — это сломанная челюсть Абрама или еще хуже — сломанная рука. Уиллис никогда не простил бы мне этого.

Поэтому, оттащив их друг от друга, я потянула Мартина в сторону улицы.

— Иииии мы закончили. Мартин, не будешь ли ты так любезен подвезти меня до Центрального вокзала?[7]

— У тебя впечатляющий захват для смазливого биржевого брокера, — крикнул Абрам нам вслед.