Пленительные наслаждения

- Я удалю из дома все отравы, - пригрозил Квил. - И тяжелые предметы тоже, раз у меня такая жена. И я в ужасе, - прошептал он около ее губ, - что наши дети унаследуют ее свирепый характер. - Он навалился на нее всей тяжестью своего тела.

- Квил! Мне нужно встать! Пусти меня! - Габби попыталась спихнуть его с себя.

- Не пущу. - Глаза его потемнели от страсти. - Я хочу, чтобы ты осталась со мной в постели.

- Но я не могу! - закричала Габби.

- А я не могу выпустить тебя из поля зрения. Я думаю отныне мы будем жить в постели.

- Квил!

- Тебе это не нравится?

Повалив ее на спину, Квил принялся покрывать ее нос и глаза поцелуями. Она извивалась под ним, пытаясь освободиться. Он плохо слышал, что она говорила, так как был слишком опьянен радостью.

Габби была вынуждена взвыть, чтобы он ее наконец услышал.

- Квил, ты должен отпустить меня! У меня очень специфическая реакция на лекарство Судхакара... мне кажется, будто я выпила целое озеро. Мне срочно нужно в сортир!

Квил разразился хохотом.

Его жена продолжала неистово вырываться, и он испугался за ее бедра, от которых зависела жизнь его будущих детей. И тогда он перекатился на бок и позволил ей встать. Однако это не изменило его планов на день. Нет, на неделю. Он здоровый мужчина, и у него прекрасная жена. У них будет целый выводок ребятишек. Приятная перспектива, разве не так?

Так что впереди у него много работы.

Глава 25

Однажды Камат, торговец фруктами, наблюдал весьма занятную картину. Взбираясь на гору, он остановился отдохнуть перед крутым подъемом. Когда он случайно взглянул вниз, у него глаза на лоб полезли. На берегу Ганга какая-то пара предавалась любви, вероятно, думая, что их никто не видит. У женщины была жемчужно-белая кожа англичанки. Он слышал, что на Англию с неба падает град величиной с плоды манго и ударяет людей по голове. Оттого англичане такие глупые. Он пригляделся к любовникам - похоже, град не повредил других частей тела этих англичан.

Старый человек понимающе вздохнул и продолжил восхождение по извилистой узкой тропке, ведущей к его дому. Хорошо все-таки, что Дженингем наконец умер. Сумасшедшего англичанина бесили подобные вещи, и из-за этого он изгнал из деревни его дочь Сариту вместе с ее мужем. Камат фыркнул. Конечно, Сарита с мужем вернулись через несколько недель, но уже под другим именем. Он был слеп как крот, этот старый Дженингем. Ничего не видел дальше кончика собственного носа.

А там, внизу, англичанин, чья кожа была не так бела, как у его жены, перекатившись на спину, смотрел на облака над ними.

- Что ты там рассматриваешь? - спросила Габби, пристраивая голову ему на плечо.

- М-м-м... - Квил провел рукой по ее спине и, к своему неудовольствию, обнаружил, что она уже полностью закрыта шелком. - Я ищу мою жену из сна, признался он. - Она где-то там, со своим розовым ореолом. Она ждет меня, потому что хочет лежать здесь обнаженная, при свете дня, не думая о приличиях,

- Ей повезло, - вздохнула Габби. - Дай мне знать, когда найдешь ее. Я хочу ее предупредить, что потом у нее будут солнечные ожоги.

- Потом у нее ничего не будет, кроме меня, - лениво пробурчал Квил, накрыв ее своим телом. - И пусть мы будем совсем одни - мы двое и вечность.

- Хорошо, - согласилась его жена, озорно подмигивая. - Вечность - это там, где находится столь восхваляемая тобой "Габби из сна", а я прекращаю с тобой знакомство.

- О чем ты говоришь?

- О твоем земном будущем.

- Я не понимаю.

- На следующий год к этому времени ты не будешь так одинок, - пообещала Габби. - И не только ты - я тоже.

Камыши, шелестевшие на слабом ветру, притихли, услышав это признание. Квил прочистил горло.

- Повтори, что ты сказала?

Его жена улыбнулась одними глазами.

- Ты уверена?

- Абсолютно.

Англичанин перекувырнулся и встал, демонстрируя миру свое обнаженное естество, как будто этому самому миру было интересно его созерцать.

- Мы уезжаем домой, - решил он внезапно, затем поднял с земли панталоны и принялся их натягивать. Его жена приподнялась на локтях и засмеялась:

- Домой - в Джайпур или в Англию?

- Домой - в Англию.

- Я думаю, тебе нужно повременить еще несколько месяцев, чтобы укрепить свои торговые связи с Англией. И Джосент этого хочет. Он очень высоко ценит твою помощь в возвращении княжеских драгоценностей.

Квил присел на корточки рядом со своей хитрой женой и дотронулся пальцем до ее носа.

- Домой - в Англию, девочка. - Габби вздохнула:

- Вот так. И после этого ты будешь утверждать, что неимоверно счастлив?

Квил кивнул.

- Одни жесты. Жить с тобой - все равно что состоять переводчиком при глухонемом. Ты это понимаешь?

- Жить с тобой - это... блаженство. Ты это понимаешь? - Глаза Габби заблестели от слез. Легкий бриз прошелестел в ветвях деревьев, и склоненный над Гангом жасмин рассыпал на воде белые цветы. Квил прижался к ее губам. Сладкий аромат проплывающих мимо лепестков не мог соперничать со сладостью его поцелуя.