Пленительные наслаждения

Габби открыла губы, и он проглотил ее слова и, словно в бреду, позволил себе на миг капитулировать перед желанием. Его тело пульсировало, а голова была пуста как колокол. К несчастью, голос совести громко напомнил, что пора идти заниматься похоронами, рассылать письма и успокаивать мать, хотя Питер это сделал бы лучше.

Квил со стоном прогнал этот внутренний голос и снова наклонился к Габби. Он целовал ее грудь через тонкий муслин сорочки, наблюдая, как влажное пятно приподнимается от напрягшегося соска. Потом снова вбирал его в себя, слушая, как она слабо вскрикивает всякий раз, и дрожал вместе с ней. Она пыталась вырваться от него.

- Квил! Остановись!

Как бы не так! Быстрым уверенным движением он просунул руку под сорочку и отдернул ее вверх.

Габби вздохнула изумленно, почувствовав, как ноги обдало холодным воздухом. Она инстинктивно попыталась вернуть сорочку на место, но Квил перекатился на бок и бедром прижал ее к одеялу. Ее оголенное тело ощутило жесткую ткань его панталон. Рука, лежащая у нее на груди, теперь удерживала ее голову, а другая двинулась к ее бедрам.

- Убери руку! - вскричала Габби, возмущенная такой дерзостью. Собрав все силы, она сдвинула бедра и откатилась в сторону.

Пальцы Квила едва успели коснуться ускользающей теплоты. Ошеломленный результатом смелого исследования, он прозевал момент, когда длинные ноги, блеснув перед глазами, переметнулись на другой конец кровати.

Габби, упираясь коленями в матрас, испепеляла взглядом своего мужа. Она слегка задыхалась. На щеках играл румянец.

- Ты не должен больше так делать. Мне это не нравится. Это... это обман. Даже хуже. - Она пыталась подобрать слово покрепче.

- А мне хотелось тебя потрогать, - признался Квил с чувственной ухмылкой. - И опять хочется. - Его рука тихонько подкралась к ее голым коленкам.

Габби одернула сорочку и отползла еще дальше.

- Мы должны поговорить об этом спокойно, - заявила она. - Есть некоторые вольности, которых я не приемлю. Они... они не дозволены церковью!

Она испытала шок, услышав ответ Квила.

- Ты рассуждаешь как монашка! - фыркнул он. - Или как аббатиса!

Габби хмуро смотрела на него с другого конца кровати.

- Это не смешно! Я знаю, брачные отношения предполагают любовные игры, но они не должны выходить за рамки приличий! Ты не должен трогать меня там.

- О Боже! - Квил ничего не мог с собой поделать. Он разразился хохотом, освобождаясь таким образом от накопившегося напряжения и всех скорбей дня. Габби, ты меня уморишь!

В ответ она слезла с кровати и гордо прошествовала к двери. Если Маргарет никуда не ушла, нужно вызвать ее и немедленно отправиться на прогулку. Она подергала шнурок колокольчика. Затем, демонстративно игнорируя Квила, прошла к шкафу и распахнула дверцы. Черного - ничего. Самой темной одеждой оказался прогулочный костюм красновато-бурого цвета. Прекрасно.

Квил продолжал лежать, непристойно развалясь на ее кровати. Габби повернулась к нему и, уперев руки в бока, сердито произнесла:

- Я хочу, чтобы ты покинул мою комнату. Сейчас придет Маргарет меня одевать.

Он положил подбородок на согнутую в локте руку - само изящество, соединение грации с мускулами. "Боже, до чего же он хорош!" - невольно подумала Габби.

- А что, если я не перестану и буду трогать тебя где хочу? - спросил он, лукаво глядя на нее. На этот раз настал ее черед фыркнуть.

- Ни одна приличная женщина этого не допустит, - заявила она без малейших колебаний. - Если бы мой отец знал... - Она замерла на полуслове. Нет, об этом даже страшно подумать. - Ты развратник. Даже более того! Потому что ты... потому что ты смотрел на меня! Вот!

- Ты прекрасна. - Квил прищурил потемневшие от страсти зеленые глаза. Я хочу смотреть на тебя постоянно. Днем и ночью.

- Никогда! - Габби задыхалась от негодования. - Ты хочешь, чтобы у тебя не болела голова, а сам замышляешь такие вещи! Как ты можешь, Квил?

Он крепился как мог, чтобы не расхохотаться. Но Габби заметила смех в его глазах и сердито отвернулась. В это время снаружи кто-то поскребся. Она распахнула дверь и сгоряча осыпала Маргарет незаслуженными упреками:

- Куда ты пропала? Не могу же я сидеть весь день в одной сорочке!

Квил лениво поднялся. Габби стояла, прижимая к груди руки - возможно, чтобы спрятать от горничной мокрое пятно на сорочке. Он подошел к жене и наклонился к ее уху:

- Вот увидишь, тебе понравится. Подожди, еще сама будешь просить.

- Никогда! - гневно прошептала она в ответ.

- Хочешь поспорим?

- Подобные забавы - происки дьявола. Я начинаю думать что тебе в детстве не привили никакой морали!

- А я начинаю думать, что тебе привили ее слишком много, - вздохнул Квил. Он поцеловал жену в краешек уха. Затем взглянул через плечо на Маргарет.

Горничная в другом конце комнаты вынимала из комода белье, и Квил решил немного подразнить жену. Он притянул ее к себе и, пробежав рукой по гладкой спине, обхватил прелестные ягодицы, прижимая Габби к своим бедрам.

- Габби, - прохрипел он ей в волосы, - я не только буду трогать тебя повсюду, но и целовать тебя в те же самые места.

Она промолчала.