Пленная Воля

Когда-нибудь над северной равниной,
где сосны хмурые и чахлый чернозем,
с улыбкой нежною и ласковой, как ныне,
весна дохнет и светом и теплом.

И лед от Ладоги до Финского залива,

и бурый снег, таящийся во рву,
в последний раз, враждебно и пугливо,
блеснут и — обнажат и землю и Неву.

Тогда впервые на моей могиле

весенним солнцем озарится крест.
Но не воскреснут изжитые были,
ни голоса заласканных невест.

Не вспомню я доигранного вальса.

Но скорбь о том унес бы за порог,
что не на все я в жизни отозвался,
что много сил бессмысленно сберег.

И каждый день молюсь все исступленней,

чтоб за чертой исполненных времен
я встретил смерть мечтой опустошенной,
душою наг и телом изможден.

Ночная стража

Я не пророк и не учитель,
не венценосный властелин.
Вселенная — моя обитель,
и во вселенной я — один.

Я трупом не лежал в пустыне,

и под крестом не изнемог.
И никогда о блудном сыне
не вспомнил и не вспомнит Бог.

Он не раскрыл моим исканьям

путей, неведомых земле,
не выжег огненным лобзаньем
морщин кровавых на челе.

И не воззвал гремящим гласом

к насторожившейся душе.
И все тревожней с каждым часом
я жду Его, но жду вотще.

Не светоч истины поручен,

не пламень подвига вручен
тому, кто жизнью был измучен
и навсегда в нее влюблен.

И оттого, как сторож кроткий,

брожу, склонен к чужому сну,
и четким рокотом трещотки
ночные призраки спугну.

«Тщетно на землю легла паутина…»

Тщетно на землю легла паутина
гладко укатанных рельс.
Знал ли тебя, паровая машина,
мудрый мой брат Парацельс?

Тщетно в пучине мятежной и жадной

ожил стремительный винт.
Брат мой Тезей, без клубка Ариадны
страшно войти в лабиринт.

Тщетно пропеллер возносит до неба

суетность быстрых затей.
Ты ли огня не похитил у Феба,
дерзкий мой брат Прометей?

Сблизились дали и в безднах бездонных

с глубью сравнялася высь.
Распятый брат мой, о вечно плененных
тщетно, но жарко молись.

«Я знаю путь томительный…»

Я знаю путь томительный,
мучительный полон
безвыходный и длительный,
пленительный, как сон.

Я знаю незабвенную,

блаженную тоску,
когда за волей пленною
вселенную влеку,

когда душа измаяна,

распаяна как плоть,
и в радости нечаянной
Ты сходишь к ним, Господь.

«Как хорошо, что с сердцем не согласно…»