Пленник королевы фей (СИ)

Иковелль медленно сползла на землю. Ее била дрожь. Волшебница была на грани обморока. Роланд склонился над нею, помогая устоять.

— Что происходит? — потребовала от нее отчета Мэбилон.

— Простите, моя королева, — еле слышно прошептала волшебница. — Он слишком силен. Мне не удалось сломить его волю. Я лишь наслала на него безумие… но долго это не может продлиться. Я чувствую — он…

Глаза ее закрылись.

В тот же миг фирболг перестал метаться и остановился, пригнув все три головы и сдавленно рыча. Глядя исподлобья, он, казалось, выбирал себе жертву.

— Остановите его! — звонкий голос Мэбилон прозвучал резко, как удар кнута. — Это приказ!

— Боюсь, что он неуязвим, — прошептал Роланд.

— Серебряный кубок и мой поцелуй тому, кто одолеет чудовище!

Роланд не успел и слова вымолвить, как вперед метнулась хрупкая фигурка. Впрочем, юноша только казался хрупким — движения его были сильными, резкими. Он остановился перед Мэбилон — тот самый смуглый рыцарь с горящими странным огнем глазами, что помогал Роланду сесть в седло. Заложник-арлен. Юноша коротко поклонился королеве и, отвернувшись, встряхнул рукой. Между пальцами у него потек и упал на землю кнут. Обычный кнут, сплетенный из полосок кожи, с несколькими хвостами на конце. Чуть пригнувшись, юноша одним прыжком вскочил на ближайший валун. Оттуда — на соседний…

Фирболг яростно взревел, и Роланд был готов поклясться, что он пытается что-то сказать. Но он не успел привлечь внимания Иковелль — прыгавший по валунам юноша-заложник сделал последний прыжок, и внезапно приземлился на спину чудовища.

Фирболг заревел, выпрямляясь в полный рост. На какой-то миг все были уверены, что он сбросит дерзкого мальчишку, но тот цеплялся, как клещ. Коротко взмахнул рукой, в которой был зажат кнут, захлестнул толстую шею, молниеносно делая петлю и хватаясь уже за эту импровизированную уздечку. Превращенный, таким образом, в скакуна, фирболг сорвался с места, запрыгал по камням, пытаясь стряхнуть дерзкого. Тот держался изо всех сил — руками, ногами, чуть ли не зубами. Фирболг бесновался. Всадники спешили убраться с его дороги. Они почти перестали пускать стрелы и бросать копья — и потому, что уже истратили большую часть своего арсенала, и потому, что боялись попасть в седока. А тот, стиснув зубы, покраснев от натуги, тянул на себя кнут, время от времени с усилием перекручивая его. Он душил чудовище, постепенно затягивая петлю и мешая тому как следует вздохнуть.

Постепенно фирболг начал шататься. На его губах показалась пена. Он уже не ревел, а сипло стонал и иногда мычал. Несколько раз он пытался опрокинуться назад и раздавить седока своей тяжестью, но боялся открыть брюхо стрелам и копьям и вместо этого лишь брыкался, прыгая и мечась туда-сюда. Но постепенно его прыжки стали слабее и слабее. И, в конце концов, он ослаб настолько, что, приземлившись в очередной раз, не удержался на ногах и рухнул на камни, уткнувшись в них мордой.

Лицо юноши из смуглого стало пепельно-серым от волнения. Он прикусил губу до крови, но из последних сил цеплялся за несколько раз перекрученный кнут. К нему подбежали, с трудом разжимая сведенные пальцы. Полузадушенный, фирболг лежал громадной тушей. Из пасти у него текла розовая слюна, глаза налились кровью. В груди тихо клокотало — жизнь с трудом покидала могучее тело.

Роланд, не обращая внимания на цеплявшуюся за него Мэбилон, не сводил с чудовища глаз. Даже когда перед ними поставили, держа под локти, юношу-победителя, он с трудом отвел взгляд от туши.

Юноша опустился на колени, снизу вверх глядя на королеву. В его темных глазах светилось двойственное чувство. Роланд мог бы поклясться, что он одновременно любит и ненавидит, и сам еще не знает, какому чувству отдать предпочтение.

— Ты храбро бился, Конно, — в голосе королевы тоже странным образом смешался восторг и презрение. — Как герой. Ты показал себя достойным той чести, что оказана тебе. И мы намерены сдержать обещание. Сегодня на пиру ты будешь принят на почетном месте… И не забудь свою даму сердца с собою пригласить. Пускай она разделит с тобой триумф и радость!

— Благодарю вас, моя королева, — Роланд первый раз услышал голос этого юноши. Негромкий, тихий, какой-то бесцветный. — Нет у меня дамы сердца, а потому прошу разрешения присутствовать на пиру со своей сестрой.

Возвращение назад в замок Роланд не запомнил — он все еще находился под впечатлением от охоты. После того, как туши фирболгов разделали прямо на месте, отделив мясо, черепа с рогами и шкуры и бросив остальное на камнях, всадники немного проехались вдоль берега моря. С высоты птичьего полета можно было разглядеть береговую линию, каменистые пляжи и их обитателей. Тюлени, селки*, морские птицы — на всех этих обитателей волшебной страны Роланд насмотрелся вдоволь. Показали ему и входы в пещеры, где обитали кобольды и стуканцы**, после чего вся кавалькада устремилась в обратный путь.

(*Селки — тюлени-оборотни.

**Кобольды и стуканцы — здесь названия фейри, обитающих под землей.)