Пленник замка Зенды

На этот раз она ответила тише, и я не разобрал слов. Но, судя по всему, ответ ее мало обрадовал Руперта, ибо он треснул кулаком по подоконнику и капризно произнес:

– Дьявол бы побрал этого Черного Майкла! Ему что, принцессы мало? И вас ему подавай, и Флавию. Не понимаю, что вы в нем нашли?

– А что, если я передам ему ваши слова? – спросила Антуанетт.

– Можете предать, если хотите, – небрежно отозвался Руперт и, наклонившись, быстро поцеловал ее.

– Ну вот! – торжествующе воскликнул он. – Теперь вам, по крайней мере, действительно будет чем с ним поделиться.

Я порадовался, что оставил револьвер на берегу. Если бы он был у меня с собой, наверное я не удержался бы и выстрелил. Но, избавленный от соблазна, я просто пополнил счет его грехам.

– Хотя, – продолжал Руперт, – Черному Майклу до вас мало дела. Он без ума от принцессы. Да он только и думает, как перерезать глотку этому самозванцу. Знаете, что он обещал, если я сумею это сделать?

– Да, да, – продолжал он, – Майкл кое-что обещал мне, но, – он снова приблизился к Антуанетт, – я не хочу ждать так долго.

Несмотря на ее протесты, Руперт опять было притянул ее к себе, но тут дверь в комнату с грохотом отворилась.

– А вам что тут понадобилось, сэр? – раздался грубый голос.

Руперт весело отчеканил:

– Сэр, я пришел, чтобы принести мадам де Мобан извинения за ваше долгое отсутствие, и старался изо всех сил, чтобы она не тосковала в одиночестве.

Я плохо видел вошедшего, но по тону беседы было и так ясно, что это Черный Майкл. Он кинулся к окну и схватил Руперта за руку.

– Хочу напомнить, что ров у меня глубокий, – многозначительно проговорил он, – там хватит места не только для короля.

– Ваше высочество угрожает мне? – спросил Руперт.

– Если кто-то не принимает моих угроз к сведению, приходится приводить их в исполнение, – еще более многозначительным тоном ответил Майкл.

– Это нам известно, – весело сказал Руперт. – Но иногда вы что-то не очень торопитесь. Сколько вы угрожали Рассендиллу, а он ведь все еще жив.

– Я не виноват, что у меня такие неуклюжие придворные, – презрительно проговорил Майкл.

– Ну, вы-то ваше высочество, даже неуклюжести не удосужились проявить в этом деле! – не остался в долгу Руперт.

Как я ни относился к Руперту, но слова его вызывали невольное уважение. Бросить мстительному Майклу такой упрек мог только отчаянный смельчак. Я очень жалел, что не вижу лица Черного Майкла.

Однако он проявил завидную выдержку, ибо, когда заговорил, голос его ничем не выдавал раздражения.

– Ну, ну, довольно ссориться, Руперт, – сказал он. – Сейчас не то время. Лучше скажите, Детчард и Берсонин заступили на пост?

– Да, сэр.

– Тогда вы свободны. Можете отдыхать.

– Но я совсем не устал.

– Все равно, прошу оставить нас, сэр. – В голосе Майкла снова послышалось раздражение. – Скоро поднимут мост. Полагаю, вам не очень хочется добираться до постели вплавь?

Руперт попятился от окна, и я услышал, как за ним закрылась дверь. Майкл подошел к окну и затворил его. Потом он принялся что-то втолковывать Антуанетт, но до меня теперь не доносилось ни звука. Выслушав Майкла, Антуанетт покачала головой. Он снова подошел к окну и закрыл ставни.

– Де Готе! Де Готе! – послышался вдруг с моста голос Руперта. – Выходите, иначе вы рискуете искупаться во рву.

Минуту спустя они уже вместе шагали по мосту. Дойдя до середины, Руперт остановился. Он свесился с парапета и поглядел вниз. Я спрятался за «лестницу Иакова», и он меня не заметил. Руперт протянул руку, и Де Готе дал ему бутылку. Руперт стал пить прямо из горлышка.

– Все! – немного спустя выдохнул он и бросил пустую бутылку в ров. Я определил по всплеску, что она упала примерно в ярде от трубы. На Руперта, по-видимому, нашло игривое настроение. Увидев бутылку в воде, он выхватил револьвер и принялся палить по ней. Две первые пули ударились о трубу, третья разнесла бутылку вдребезги. Но и на этом славный молодой человек не успокоился. Он еще два раза выстрелил по трубе, и одна из пуль просвистела около моей головы. Тут, на мое счастье, послышался окрик:

– Поднимаю мост!

– Подождите минутку! – хором ответили Руперт и Де Готе и стремглав побежали на берег.

Мост подняли, и вновь наступила тишина. Часы пробили четверть второго. Я выпрямился, потянулся и зевнул. Минут через десять справа донесся какой-то шум. Я выглянул из-за трубы. У подножия моста стоял какой-то мужчина с обнаженным мечом к руке. Это был Руперт. С минуту он не двигался. Потом, тихо хмыкнул, повернулся лицом к стене, подошел к ней вплотную и, к моему изумлению, стал спускаться по ней вниз. Даже такой ловкач, как он, не мог бы удержаться на отвесной поверхности, значит, тут в стене были ступени. Добравшись до низа, Руперт зажал меч в зубах и без единого всплеска погрузился в воду. Страсть сразиться с ним на мечах прямо тут, без единого свидетеля, была так велика, что, если бы речь шла только о моей жизни, я, без сомнения, бросился бы за ним вдогонку. Но от меня сейчас зависела жизнь короля, и я сдержался. Затаившись в своем убежище, я лишь внимательно следил за недругом.