Пленники Амальгамы

– Что же делать?! – лепечешь в полном отчаянии.

– Что делать… – Diablo вздыхает. – Еще спроси: кто виноват! Ладно, доставай свой диктофон, записывай рецепт.

Ты вынимаешь диктофон (точь-в-точь как у Феликса), хотя понятия не имеешь, как он оказался в кармане. Тычешь в кнопки, и вот наконец загорается красненькая лампочка с надписью REC.

– Все, я готов!

– Значит, воскресить хочешь… А какие у тебя полномочия? Разве ты имеешь право изгонять меня – вирус безумия? А может, это священное безумие?! Может, они правильно сбрендили, пожелав сбежать из вашего чудовищного мира?!

– Но это не рецепт, – продолжаешь лепет. – Это, знаете ли, приговор…

– Вот именно! Пока сами не станете похожи на людей, ничего не выйдет! А значит, эти, что в могилах, – мои!

И тут вспышка в мозгу: я знаю, что делать! Нужно самому забраться под могильную плиту и, скрестив ручки, там улечься. Это не подвиг, конечно, зато все по-честному. Легче самому свихнуться, чем род человеческий направить в должную сторону – в сто раз легче, в тысячу!!

3. Трепанация

– Итак, на чем мы остановились?

– Не помню.

– Зато я помню. На Осирисе.

Я молчу, и тогда мужской голос напоминает, что на прошлом сеансе я рассказывала, как коварный Сет заставил Осириса залезть в красивый короб, захлопнул его и бросил в Нил. Потом короб-гроб вынесло на берег, и над ним выросло могучее дерево.

– Дальше сама.

Но я по-прежнему бессловесна, завороженная вкрадчивым голосом, который меня гладит, ласкает и одновременно к чему-то понуждает. Я не вижу его обладателя, поскольку лежу на мягком диванчике (его тут именуют «кушеткой»). Вижу только подвесной потолок, состоящий из белых квадратиков с вмонтированными лампочками; еще слышу голос, медленно, будто змея, вползающий в мозг, чтобы выгрести его содержимое. Точнее, я сама должна выгребать, выговариваясь по полной, изымая из себя воспоминания, мысли, желания, чувства… Внезапно представляю: это голос Анубиса, сделавшего из Осириса первую в мире мумию. Но ведь Осирис – это я (в каком-то смысле), значит, мумией сделаюсь я! Пронзает понимание: вот зачем я здесь! Не зря, выходит, отпихивалась от мужиков в синих костюмах, на которых оставались темные пятна…

Натягиваю на запястья рукава халата и ухожу в глухую молчанку. Фигушки тебе, Анубис, буду партизанкой, которая ничего никому не скажет!

– Хорошо, давай о другом. О чем расскажешь?

О чем? Да о чем угодно, лишь бы не чувствовать холод саркофага, куда погрузят мумию, чтобы прихлопнуть стопудовой крышкой и похоронить навсегда! Ладно, расскажу про Степаныча, как награды с него срывала. А потом про ледяную принцессу поведаю; про дракона, возжелавшего ее проглотить, ну и про крыс с желтыми глазами, что в тоннелях метро шныряют. Что еще не вытащено из закоулков памяти? Ага, не вытащен астероид, летящий сквозь холод и мрак ближнего космоса, медленно, но верно продвигаясь в космос дальний. В какой-то фантастической книжке я прочла, что улетающий к звездам космический корабль не должен выпускать из виду родное Солнце, иначе его просто не найдешь, а значит, нельзя будет вернуться обратно. Вот и я, одушевленный астероид, стараюсь не выпускать из виду родное светило. А не получается! Удаляюсь все дальше, Солнце делается все меньше и вскоре становится неразличимым на фоне других пылающих шаров…

– Много читаешь? – слышу во время паузы.

– Раньше читала. Сейчас больше фантазирую.

– Понятно. Ладно, это следствия. А мне нужно… Вот что в последнее время больше всего обидело?

Что? Многое обижало, и не выберешь, кто сильнее надавил на мозоль! Хотя… Неожиданно вспоминаю, как стояли с Катей у парадной, куда требовалось войти. Накануне мы тут уже были, но застали только неприветливую молодую женщину в халате.

– Зачем он вам? Ах, на прием… По-моему, он сейчас не принимает.

– А в объявлении сказано: принимает. Запишите нас, а? Я могу вперед заплатить!

Катя засуетилась, полезла в сумочку, а женщина дернула плечом, мол, я не бухгалтер! Вот вернется завтра из командировки ваш Ковач, с ним и разбирайтесь! Ежу было понятно: нам не рады, так нет же – Катя раскрыла папку с моими рисунками! Поглядите, девушка художественную школу посещала, а в объявлении было сказано: такие способности приветствуются!

– Кошмар… – пробормотала женщина, бегло просмотрев рисунки. И, посоветовав зайти завтра, захлопнула дверь.