Пленники Долины

– Тише, тише, малый. Вижу, что храброе у тебя сердце, – по-отечески ласково пожурил юношу Джон. – Однако одной храбрости сейчас недостаточно, мне нужны сильные, выносливые воины.

Мартин, прекрасно понимая, что Джон прав, с трудом сдерживал слезы.

– Возьми меня, – одновременно выступили Берт и Крис.

– Отлично! – удовлетворенно подытожил Джон. – Закройтесь щитами – нас наверняка попытаются достать из луков. А теперь за мной! – рванулся он к мосту.

Роган смотрел пятерым храбрецам вслед и чувствовал, как внутри у него образуется пустота, которую уже ничем не заполнить; рана, которая никогда полностью не затянется.

– Раненые в седло, остальные – держитесь за стремена, – распределил он людей. – И да поможет нам Флэа!

Гарнизон сдал переправу врагу. Воины старались не оглядываться, испытывая смешанное чувство облегчения и вины. Каждый из них прекрасно понимал, что получил бесценный подарок – обыкновенную человеческую надежду, дар, о котором люди вспоминают только его утратив.

* * *

От сырости на каменных стенах подземелья обозначились темные пятна. Тусклый свет едва пробивался сквозь крохотное оконце тюремной камеры, где уже несколько дней находился узник. Человек мирно спал, скрестив на груди могучие руки. Внезапно он вздрогнул, резко поднялся и изумленно огляделся по сторонам. Было слышно, как капает вода, как разливаются густым звоном колокола храма. Больше в подземелье не проникало ни одного постороннего звука. «Это всего лишь ночной кошмар, – вздохнул узник с облегчением. – Даже в самую глухую ночь не бывает небо таким черным. Что бы это могло означать?» – задумался он, вспоминая обрывки сновидений: полуразрушенную горную крепость, источающих смрад глотырей, разбросанные по земле факелы и непроницаемое черное небо. Небо, на котором не было ни луны, ни звезд.

Узник подошел к деревянной лохани и стал жадно пить. Затхлая вода, переливаясь через край, скупыми ручейками текла по лицу и рукам. Капли падали вниз и, ударившись о каменные плиты, превращались в неровные кляксы.

Человек опустил лохань и закрыл глаза. И снова, словно живые, встали перед ним балагур Кори, Джон и Крис, Берт и Ринго, Краун Де Линг…

Роган отчетливо помнил тот, последний, день. Как привел остатки гарнизона в лагерь, потребовал аудиенции лорда Босуорта. Рассказ звучал вполне убедительно, и вельможа приказал готовиться к нападению. Но кочевники так и не появились. Разгромив отряд Джона, они послали вдогонку разведчиков, строго наказав лишь проследить за людьми. Дикие, косматые скакуны быстро нагнали усталых коней, несущих в седле по два-три человека. Обнаружив войско лорда Босуорта и совершенно не испытывая желания вступать с ним в бой, кочевники спустились вниз по течению и благополучно обошли лагерь стороной. Все это время Его Высочество терпеливо ждал нападения. Наступившая ночь только усугубила нерешительность военачальника, и лишь на заре, вняв уговорам своих командиров, лорд отправил на переправу гонцов.

Вернувшись, разведчики доложили, что враг переправу давно покинул. Тел Джона, Криса, Берта, Ринго они среди погибших так и не отыскали. Лорду Босуорту ничего не оставалось, как признать, что кочевники обвели его вокруг пальца. Но ушлый военачальник не был бы собой, если бы не умел в любой ситуации отыскивать крайних.

Уже к вечеру Рогану выдвинули обвинение в невыполнении приказа и взяли под стражу, а лорд Босуорт на правах доверенного лица короля возглавил скоротечный суд. Роган отказался от защиты, понимая всю ее бесполезность. Заседание проходило в просторном восьмиугольном шатре, разбитом по центру поляны. Как только воины Рогана дали показания, а обвинитель произнес речь, лорд поджал губы и с видимой неохотой задал обвиняемому предусмотренный регламентом вопрос:

– У вас есть что сказать в свою защиту?

Взгляды присутствовавших скрестились на одинокой фигуре бывшего командира.

– Нет, – Роган сглотнул образовавшийся в горле комок. – Я сам принял решение сдать переправу и готов понести наказание.

Не ожидая столь легкой победы, лорд удовлетворенно хмыкнул, потер пальцами глаза и зачитал приговор, согласно которому Роган приговаривался к шести годам каторги в Таниевой Долине. Но тут в тишине помещения раздался возмущенный юношеский возглас:

– Но это несправедливо!

Лорд удивленно поднял глаза. Роган стоял к залу спиной, однако, в отличие от вельможи, хорошо знал голос Мартина.

– Что неправильно? – не повышая тона, спросил лорд Босуорт, пребывая в полной уверенности, что легко поставит выскочку на место.

– Да все неправильно, – с места прокричал Мартин. – Если бы не Роган, мы бы все там полегли.

– Считаешь, что отдать жизнь за своего короля – недостойный поступок?

– Я совсем не это хотел сказать, – замялся юноша, пытаясь подобрать правильные слова. – Мы же предупредили о вторжении. Почему нашего командира обвиняют в невыполнении приказа? Какой смысл…

– Здесь вопросы задают только члены суда, – резко оборвал Мартина лорд. Исподлобья разглядывая юношу, он пригладил волосы за ушами.

Мартин растерянно озирался по сторонам, ища поддержки, но товарищи молчали.