Пленники колдовских чар

Все трое оказались в просторном, но тесно обставленном книжными шкафами кабинете. Посреди него стоял широкий стол, заваленный бумагами, ветхими свитками и старинными фолиантами. Сам Брюс сидел в жестком средневековом кресле с высокой спинкой, похожей на фасад готического собора. Для посетителя предназначалось второе такое же кресло. Видимую гостью колдун жестом пригласил сесть в это кресло. Невидимых – он не удостоил внимания, о чем последние нисколько не сожалели. Приглашенная пристроилась на краешке кресла, но хозяин кабинета не торопился начинать с нею разговор. Он еще несколько минут писал что-то гусиным пером на четвертушке бумаги. И лишь потом со вздохом отложил перо и молча вперился неподвижным взором в лицо гостьи, бледнота которого проступила даже сквозь слой пудры. Казалось, еще немного и это юное создание грянется в обморок.

Глава одиннадцатая Суббота Ветроград-XXI

– Хотите оставаться вечно юной и ни в чем не знать нужды, княжна? – осведомился Брюс у своей посетительницы.

– Да, господин! – с жаром выдохнула та. – Невыносимо видеть всех этих старух, сморщенных, как печеное яблочко, и думать о том, что сия участь и меня не минует.

– Понимаю вас, милочка, – кивнул колдун. – Мне нетрудно это устроить. Есть ли у вас на примете какой-нибудь способный юноша?

– Да, молодой виконт Вержбицкий, – ответила княжна. – Он готов ради меня в огонь и в воду!

– Превосходно-превосходно, – проговорил Брюс, выдвинул ящик стола, покопался в нем и протянул девушке обтянутую черным бархатом круглую коробочку. – Возьмите! – Что это? – пискнула гостья.

– Откройте.

Княжна открыла коробочку и обнаружила в ней скромное с виду серебряное колечко.

– Кольцо? – с удивлением пробормотала девушка.

– Не простое, а волшебное! – уточнил чародей. – В миг обручения наденьте его на правый безымянный палец своего избранника и обретете в нем своего вечного раба, не ведающего иной жизненной стези, кроме той, на которой он сможет денно и нощно увеличивать ваше богатство, также делясь с вами своими жизненными силами. И чем глубже его будет затягивать эта стезя, тем дольше будет длиться ваша счастливая праздная юность.

– Но ведь это ужасно! – воскликнуло юное создание. – Что же это будет за семья, где один существует за счет другого? – А разве не таковы все семьи на свете? Разве не транжирит муж приданое жены? Разве не старит жена мужа, вызывая в нем муки ревности? И потом, я не говорил, милочка, что, надевая избраннику это кольцо, вы берете на себя какие-либо обязательства. Вы будете свободны, как весенний ветерок. Я не навязываю вам это кольцо. Не хотите – не надо. Найдутся и другие желающие. Однако помните про печеные яблочки! – Нет-нет, я согласна! – спохватилась княжна. – Чем я могу отслужить вам за сей бесценный дар?

Брюс усмехнулся.

– С мужчины я бы взял деньгами, дружбой, протекцией или полезными в свете знакомствами, – проговорил он. – А от юных дев мне не нужно ничего, разве что – немного нежности и тепла.

Кожа девицы вспыхнула румянцем от кончиков пальцев до корней волос. Не найдя в себе сил выразить согласие словами, она лишь робко кивнула.

– Прощайте пока, милочка! – отмахнулся колдун. – Если вы мне понадобитесь, я вас отыщу.

Девушка упорхнула. Брюс снова остался один. Вернее, он полагал, что один, ибо незримые соглядатаи все еще присутствовали в его кабинете. Услыхав циничное предложение, которое чародей сделал юной княжне, Анна Болотная вспылила и едва не выдала себя и своего рыцаря, когда попыталась схватить со стола тяжелое пресс-папье, видимо, намереваясь запустить оное хозяину кабинета в голову. Живописец Иволгин едва успел перехватить ее руку. Не время сокрушать, ведь они все еще не узнали главной тайны Брюса. К счастью, Ася осознала, насколько губительным мог оказаться ее порыв для затеянного ими дела, и быстро успокоилась. Они с Гариком снова затаились, продолжая наблюдать за колдуном, который все-таки что-то такое почувствовал, потому что вдруг встал из-за стола, нервно забегал по кабинету, потом кинулся к изысканному бюро орехового дерева, что скромно притулилось между массивных книжных шкафов.

В руке у Брюса мелькнул золоченый ключик. Он отпер и выдвинул один из ящичков бюро. Вынул из него пухлый желтоватый, явно сделанный из куска кожи свиток, обвитый шнурком и скрепленный печатью из красного сургуча.

Осторожно держа сей документ в обеих руках, подошел к столу, опустился в кресло и аккуратно развернул свиток перед собой, поверх рукописи, над которой работал. Живописец и его спутница встали за спиной чародея, дабы взглянуть на содержимое. Впрочем, Иволгин мысленно вынужден был признать, что не понимает из написанного в свитке ни слова. Он лишь разобрал, что буквы, из которых составлен текст, латинские. Оглянувшись на свою спутницу, Гарик с изумлением обнаружил, что та пристально всматривается в начертанное на куске пергамента, а ее прелестные губки беззвучно шевелятся. Похоже, что язык, на котором был написан текст, знаком Золушке. Неужели это и есть тот самый договор?