Пленники

Старик опустил глаза. Он снова подождал, пока Бекмезян замолчит. Затем Отец Аветис начал задавать вопросы Гарнику: что нового в Ереване, какие улицы построили, сломаны ли старые дома на Абовяне, остался ли сад у Гантара, винограду такое ли обилие в Ереване?..

Гарник почувствовал себя на высоте. На вопросы старика отвечал охотно, со сдержанным удовлетворением, — ведь речь шла о его любимом городе, который он так хорошо знал.

— Вы бывали в Ереване? — не выдержав, спросил он, глядя в добрые глаза старика.

— Да, — монах вздохнул. — Был, но очень давно, еще до двадцатого года… Когда читаю в газетах о нынешнем Ереване — ничего не могу понять. Все изменилось, много новых зданий построено. Оживает, кажется, древний дух нашей архитектуры. Ведь здание оперы — это новый вариант Звартноца, только без купола. Величав и административный дом Армении, — вы его называете Домом правительства…

— И все это в руках большевиков, отец Аветис! — снова прервал старика Бекмезян.

Лицо старого духовника стало холодным.

— Это политическая сторона вопроса, — заметил он. — Я не занимаюсь политикой… Да, очень рад видеть вас! Подождите, я позову наших, — у них тоже немало вопросов найдется.

Отец Аветис вышел из комнаты и немного погодя вернулся в сопровождении других монахов. Все они с головы до ног были одеты в черное, все бородатые, все крайне обрадованные тем, что увидят людей, приехавших с родины.

Гарник и Великанов никогда не видели столько монахов вместе. Их одновременное появление было внушительным и даже, по правде говоря, пугающим. Из другого, совсем из другого мира были эти люди!.. Тем приятней было видеть, когда все заняли места за круглым столом, что они мало чем отличаются от обычных людей. Все эти чернецы начали расспрашивать о Ереване, об Армении. А один по-немецки спросил у Великанова, как так случилось, что герр Оник не знает ни одного родного слова?

Великанов ответил:

— Несколько слов, положим, я знаю: хац, джур… баревцез, парон…

В комнате прокатился дружный смех. Особенно весело смеялся пышнобородый, большеглазый старик, к которому все присутствующие относились с видимым почтением. Какой-то иеродиакон принес на подносе кофе и вино.

Кофе и вино еще больше подогрели общее настроение.

— Ну как, господин Григор? — обратился к Гарнику все тот же шутник-священник. — Что лучше: вина Армении или наши?

— Такого вина я в Армении не пил, — честно признался Гарник.

— По рецепту отца Абгара приготовлено, Говорит, что именно такие вина пили наши предки. Он нашел рецепт в одном из монастырских пергаментов.

Снова засмеялись.

— Как только наш легион вступит в Ереван, я вам пришлю ереванских вин, — смело пообещал Бекмезян.

Монахи ничего не слышали о легионе и замолчали.

Смолкли шутки.

— Хотите посмотреть нашу старину? — спросил отец Аветис.

— С радостью! — отозвался Гарник.

Отец Аветис повел гостей в монастырскую библиотеку.

Поднялись куда-то вверх. В коридорах царила строгая тишина.

За отцом Аветисом шел улыбающийся молодой монашек с недавно отпущенной бородой. Он раскрыл одну из дверей и пригласил гостей.

— Вот наша библиотека, — проговорил старик.

Помещение, где они оказались, больше походило на музей. На столах в стеклянных витринах были заботливо разложены образцы старинных монет из бронзы, меди и серебра.

Отец Аветис остановился.

— Это коллекция армянских монет. Здесь вы увидите деньги, ходившие при всех наших царях.

Гарник перевел это Великанову. Сейчас они превратились в обыкновенных экскурсантов и даже забыли о грозивших им опасностях.

Начиная с Тиграна Великого, каждый армянский царь чеканил свою монету. С маленьких кружков металла смотрели на гостей профили с типично армянскими чертами. По ним хотя бы приблизительно можно было судить, какими были эти армянские цари, какую корону или шлем носили. Старый этот мир раскрывался наглядно перед Гарником. Армянскую историю он изучал плохо, не знал даже, что его народ имел стольких властителей, которые вели войны с соседями, сооружали крепости и города, принимали послов, посылали послов в разные края земли, чеканили свою монету… Какая древняя, какая мощная культура! Мысли об этом наполнили его сердце гордостью.

— Я даже не знал, что у нас было столько царей! — пользуясь случаем, высказался Великанов и попросил Гарника перевести его слова.

Старый священник, казалось, с горечью подхватил:

— Да, было. Была страна! Теперь остался клочок земли, обломок огромной скалы. Да и тот под угрозой гибели. Страшная буря бушует! И более крупные корабли тонут…

Гарник почувствовал неподдельную озабоченность старика судьбой своего народа и ему захотелось откровенно поговорить с ним. Особенно, когда он увидел в одном из шкафов несколько томов Ленина на армянском. Ему даже показалось, что этот шкаф перенесли сюда прямо из какой-то ереванской библиотеки. Как бы не веря своим глазам, он спросил:

— И Ленин у вас есть?!