Пленница

Тетя Мод пыталась заинтересовать меня домашними делами, в которых обязана была знать толк любая девушка. Она была твердо убеждена в том, что должна сделать для меня то, в чем не преуспели мои родители: подготовить меня к браку. Я должна была научиться правильно обращаться со слугами. Мои нынешние отношения с ними оставляли желать лучшего. Разумеется, определенная степень дружелюбия необходима, но дружелюбие не должно переходить определенной черты. Я была с ними слишком фамильярна, что позволяло им точно так же вести себя по отношению ко мне. В этом не было их вины. Я должна была освоить едва уловимую снисходительность с примесью дружелюбия, не переходящего в фамильярность. Таким образом, как бы хорошо хозяева ни относились к своим слугам, невидимая линия между двумя частями дома всегда оставалась на месте. Меня тетя Мод также не винила. В моем неумении правильно вести себя со слугами были повинны другие люди. Но это не означало, что мне следует упорствовать в своих заблуждениях. Поэтому, прежде всего мне предстояло научиться обращаться с прислугой. Я должна была слушать, как она, тетя Мод, заказывает обед. Было бы неплохо, если бы разок-другой я вместе с ней спустилась на кухню. Она также считала, что мне надо научиться шить и больше упражняться в игре на фортепиано. Она даже намекнула на уроки музыки. В ближайшем будущем она намеревалась приступить к осуществлению своего плана по привлечению в дом новых людей.

Я написала письмо Фелисити.

Пожалуйста, Фелисити, я должна отсюда уехать. Если бы ты могла пригласить меня к себе… поскорее.

Ответ пришел очень быстро.

Приезжай, как только сможешь. Оксфорд и Графтоны будут тебе рады.

— Я поеду в гости к Фелисити, — сообщила я тете Мод.

В ответ она самодовольно улыбнулась. Она считала, что у Фелисити я буду общаться с молодыми людьми… с правильными молодыми людьми. Не имело никакого значения, где запускать ее план «Замужество». Почему бы и не в Оксфорде?

* * *

Подъезжая к Оксфорду, я очень волновалась. Я плохо знала этот тихий университетский городок, самый романтичный из всех городов мира, но то, что я видела, мне было очень близко. Я наслаждалась атмосферой безразличия к будням обычных людей и видом взметнувшихся в небо башен и шпилей. Одним словом, я любила этот город, но больше всего меня радовала предстоящая встреча с Фелисити.

Дом Графтонов стоял неподалеку от Брод-стрит, в непосредственной близости от колледжей Балиол, Тринити и Экзетер. Совсем рядом было памятное место, где сожгли мучеников за веру епископов Ридли и Латимера. Прошлое окружало меня со всех сторон, и я отдыхала от деловитости тети Мод и неуклюжей заботы, которой пытались меня окружить остальные домочадцы.

С Фелисити все было иначе. Она понимала меня лучше, чем кто-либо. Она знала, что у меня есть тайна, которой я пока ни с кем не могу поделиться. Возможно, она считала, что если меня не трогать, я раскрою эту тайну раньше. Как бы то ни было, ей хватало такта, чтобы понимать: на меня не стоит пытаться давить, все должно происходить в положенное время.

Джеймс был тактичен и обаятелен, а дети никому не позволяли унывать. Джейми беспрестанно что-то рассказывал. Он показал мне свои книжки с картинками, в которых с гордостью ткнул пальцем в котенка и в поезд. Флора некоторое время подозрительно присматривалась ко мне, но в конце концов сочла меня достаточно безвредной и позволила взять себя на руки.

На следующий после моего приезда день Фелисити объявила:

— Когда я узнала, что ты приезжаешь, я написала Лукасу Лоримеру. Я сообщила ему, что мы были бы счастливы принимать его у себя, и предположила, что вам двоим есть о чем поговорить.

— Он принял приглашение? — спросила я.

— Пока нет. Когда я видела его в последний раз, было ясно, что он не желает разговаривать о своих приключениях. Возможно, он боится, что эти разговоры будут для него слишком мучительны.

— Я хотела бы с ним увидеться.

— Я знаю. Поэтому я его и пригласила.

Весь день я вспоминала о том, как корсары взяли его на борт своего корабля, и о том страшном моменте, когда они пребывали в нерешительности относительно того, стоит ли его забирать или нет. После того первого вечера на корабле я его уже не видела.

Мне хотелось о многом его расспросить.

На следующий день мы сидели за завтраком, когда принесли почту. Фелисити схватила какой-то конверт, вскрыла его, пробежала глазами содержимое письма и с улыбкой помахала мне.

— Это от Лукаса, — сказала она. — Он завтра приезжает. Я так рада. Я предполагала, что он захочет тебя повидать. А ты довольна, Розетта?

— Да, я просто счастлива.

Она вдруг встревоженно нахмурилась.

— Возможно, эти воспоминания расстроят вас обоих…

— Не знаю. Но нам же теперь ничего не угрожает.

— Да, но вам столько пришлось пережить! И все же я считаю, что вам лучше встретиться и обо всем поговорить. Не годится все держать в себе.

— Мне не терпится с ним увидеться.