Пленница

Я стояла, не решаясь ничего предпринять. Чтобы укрыться от бьющих в борт корабля волн, необходимо было пересечь скользкую палубу. И тут я увидела знакомого матроса. Он тоже вымок и бежал ко мне, хотя его швыряло из стороны в сторону. Его волосы потемнели от морской воды и напоминали черную шапку, на лице тоже блестела вода.

— Вы в порядке? — закричал он.

— Да! — закричала я в ответ.

— Вам не следует здесь находиться. Будет лучше, если вы спуститесь вниз!

— Хорошо! — крикнула я.

— Пойдемте, я помогу вам.

Качка бросила его на меня.

— И часто бывают такие бури? — выдохнула я.

— Я такое вижу впервые. Это мое первое плавание.

Он взял меня под руку и мы, шатаясь как пьяные, на подкашивающихся ногах пересекли палубу. Он открыл какую-то дверь и втолкнул в нее меня.

— Вот так, — произнес он. — И больше никогда не выходите наверх в такую погоду.

Прежде чем я успела его поблагодарить, он исчез.

Шатаясь, я добралась до своей каюты. Мэри Келпин лежала на своей нижней койке. Ей определенно было не по себе.

Я пошла взглянуть на родителей. Оба лежали пластом.

Я вернулась в свою каюту, забралась наверх и попыталась читать. Это оказалось нелегким занятием.

До самого вечера мы ждали, что шторм скоро утихнет. Корабль продолжал свой нелегкий путь, треща и стеная, как будто в предсмертной агонии.

К вечеру ветер немного стих, и мне удалось добраться до столовой, где на столах были подняты фальшбортики, предотвращающие падение посуды на пол. Людей здесь почти не было, но вскоре я увидела Лукаса.

— Ага, — воскликнул он. — Как мало смельчаков добралось до столовой.

— А вы когда-нибудь попадали в такой шторм?

— Да, однажды, когда я возвращался домой из Египта. Мы миновали Гибралтар и поднимались вверх по заливу. Я решил, что настал мой смертный час.

— Я тоже так подумала сегодня днем.

— Наш корабль выдержит этот шторм. Завтра море будет спокойным, как озеро, и мы будем удивляться, из-за чего был такой переполох. А где ваши родители?

— У себя в каюте. Они решили воздержаться от похода в столовую.

— Заодно с большинством остальных пассажиров, как я посмотрю. Я рассказала ему о том, как побывала на палубе и получила суровый выговор от нашего общего знакомого.

— Он абсолютно прав, — кивнул Лукас. — Я уверен, что это очень опасно. Вас легко могло смыть за борт. Я так понимаю, мы чуть было не угодили в ураган.

— Зато все поняли, каким опасным бывает море.

— Еще бы. Оно не терпит легкомысленного к себе отношения. Море, как и огонь, хороший друг, но опасный враг.

— Хотела бы я знать, что чувствуют люди, потерпевшие кораблекрушение.

— Им очень страшно.

— В открытом море в утлой лодке, — пробормотала я.

— Это еще хуже, чем кажется.

— Да, наверное. Но, похоже, шторм стихает.

— Я бы на это не полагался. Нам следует быть готовыми ко всему, даже к самому худшему. Возможно, это урок нам всем.

— Люди не всегда делают правильные выводы из уроков.

— Я не понимаю, почему, если так легко убедиться в предательском нраве моря. Оно может быть добрым и ласковым, а уже через минуту злобным и угрюмым.

— Надеюсь, что ураганы обойдут нас стороной.

Я вернулась в свою каюту в одиннадцатом часу вечера. Мэр Келпин лежала в постели. Я пошла в соседнюю каюту, чтобы пожелать спокойной ночи родителям. Отец лежал на койке, а мама читала газеты.

Сказала родителям, что обедала с Лукасом Лоримером, а теперь собираюсь лечь спать.

— Будем надеяться, что к утру все стихнет, — произнесла мама. — Эта бесконечная качка мешает твоему отцу сосредоточиться, а над лекцией еще предстоит много работать.

Мой сон был некрепким и беспокойным. Проснувшись рано утром, я поняла, что ветер опять усилился, потому что корабль качало и трясло еще сильнее, чем накануне днем. Мне пришлось схватиться за койку, чтобы меня не сбросило вниз. О сне нечего было и думать. Я замерла, прислушиваясь к завываниям и стонам бури и грохоту волн о борт корабля.

И вдруг… я услышала отчаянный звон. Я сразу поняла, что он означает, потому что в первый день плавания все пассажиры приняли участие в практическом занятии, призванном хотя бы в какой-то мере подготовить нас к критической ситуации в море. Нам рассказали, что мы должны будем надеть теплую одежду и спасательные жилеты, которые хранятся в шкафчиках в каждой каюте, после чего как можно скорее направиться к условленному месту сбора.

Я спрыгнула с койки на пол. Мэри Келпин уже одевалась.

— Вот мы и влипли, — сказала она. — Этот мерзкий ветер, а теперь… еще и это.

Ее зубы стучали, и оказалось, что одеваться обеим одновременно совсем нелегко.

Она оделась быстрее меня. Застегнув все пуговицы и набросив спасательный жилет, я выбежала из своей каюты и ворвалась в каюту родителей.

Колокол не умолкал ни на минуту. Родители были совершенно растеряны, а отец возбужденно складывал какие-то бумаги.

— Времени на это сейчас нет, — сказала я. — Скорее наденьте теплую одежду. Где ваши спасательные жилеты?