Пленница чужих иллюзий

Сказать, что Борис следил все эти годы за Бузыгиным, было бы неправильно. Он отметил где-то глубоко в подсознании, что на свободе тот окажется не скоро, а потому жил себе с Надей спокойно, счастливо, редко когда его вспоминая. Да и воспоминания эти были связаны не с похожим, скажем, уголовным делом или станцией Сенной, или с увиденным случайно в толпе знакомым лицом, а с Надей. Надей, которую он не знал. Надей, которую он мог застать, не знавшую, что за ней наблюдают, сидящей за туалетным столиком и рассматривающей себя в зеркало каким-то особым, незнакомым ему взглядом. Приподняв свои тяжелые рыжие кудри, Наденька, в одной сорочке, а то и вовсе обнаженная, крутила головкой так и эдак, встряхивала золотой гривой, как застоявшаяся в стойле кобылица. Вставала в полный рост, поглаживая себя по груди, рисуя пальчиком круги вокруг сосков, и Борис видел, прижав глаз к дверной щели, раскованную и даже распущенную молодую женщину, которая, быть может, только в такие вот минуты и становилась самой собой, а остальное время играла роль скромной, тихой, помешанной на чистоте домохозяйки.

Однако он не мог не понимать, что людям свойственно меняться, и семейная жизнь, вероятно, меняет любую девушку, какой бы она ни была. Примеров тому было множество, достаточно было оглянуться и увидеть жен своих друзей, которых Борис знал совсем юными девушками и которые сейчас превратились в жен, матерей. Некоторые из них превратились из раскованных, уверенных в себе девушек в тихих, забитых и словно потерявших вкус к жизни женщин, а другие, наоборот, из тихих и скромных девушек выросли в настоящих стервозных дьяволиц.

Иногда женщины представлялись ему манекенами с безмозглыми головами с надетыми поверх бесчувственных тел многослойными одеждами. Но эти мысли никогда не касались его жены.

Так какой она была – его Наденька?

Звонок заставил его вздрогнуть. Он схватил телефон. Слушал и чувствовал, как внутри все холодеет.

Не было такой пассажирки на московском поезде. Купила билет, но не села. Ни на одной из станций. И проводница взяла на ее место другого пассажира.

Борис снова открыл бутылку водки и налил себе в стакан. Выпил залпом, закусил соленым огурцом.

Он едва успел вытереть со щеки выкатившуюся слезу, как в кухню вошла мама.

– И мне налей, – сказала она, тяжело вздохнув, усаживаясь напротив него. – Насколько я могу судить по выражению твоего лица, ее не было в этом поезде? Что ж, это тоже результат. И что будешь теперь делать? Помнишь, ты рассказывал о том парне, с которым она сбежала в молодости? Какой-то там бандит, убийца… Ну, они еще убили продавщицу из магазина или ларька… Она не могла встретить его? Быть может, он уже вышел из тюрьмы?

5. Надя. Саратов, 2014 г

– Тебе может показаться это глупым, просто абсурдным, особенно учитывая положение дел, но я предлагаю тебе, Катя, немного развлечься…

Катя, и без того потрясенная тем, как это Наде удалось за столь короткое время привести в порядок квартиру, стояла посреди вычищенной кухни, не в силах выразить свое удивление и восхищение. Надя приняла из ее рук тяжелые пакеты с покупками и принялась разбирать.

– Когда вернется твой бывший муж?

– Вечером, но точно я сказать не могу. Они могут после работы пойти в кино, а могут прийти в семь часов. Или в шесть. Или в восемь. Когда как.

– Скажи, а он не понимает, что причиняет тебе боль, приводя сюда другую женщину, которая моется в твоей ванне, жарит картошку в твоей сковородке, оккупировала половину квартиры, да попросту дразнит тебя. И эта музыка, и этот смех… Поверь мне, даже охваченные страстью и новизной отношений пары, вот как твой муж и его подруга, к примеру, не могут в течение долгого времени находиться в таком вот возбужденном состоянии, на пике эмоций, когда организму просто необходима громкая музыка, когда люди смеются беспричинно, просто от радости жизни… Время от времени им захочется покоя, тишины. Ты слышала когда-нибудь тишину в их комнате?

– Я понимаю тебя… Нет, не слышала. Когда они возвращаются, квартира просто заполняется какофонией звуков, словно кто-то нарочно увеличивает громкость, как в плейере или телевизоре, просто повернув ручку. Даже когда она ставит сковородку на плиту, раздается неимоверный грохот. Хотя, Надя, возможно, это мне так кажется, может, у меня просто нервы оголены, понимаешь? И обыкновенные звуки кажутся мне громом небесным?!

– А я думаю, что она делает это нарочно. А он – не возражает. Они попросту хотят выдавить тебя из квартиры. Или довести до самоубийства. И вообще, что за человек этот твой Саша?

– Как выяснилось, он женился на мне не по любви, а из-за квартиры, да и возраст, пора было уже… Он живет по указке своей матери. Я работала вместе с ней и понравилась ей. Вроде деревенская, скромная, работящая. Вот она нас и поженила.

– Здесь-то как раз все ясно. А вот что ты сказала о квартире? Чья это квартира?