Пленница драконов

Черный дракон, сделав резкий выпад, сомкнул челюсти на гибкой шее серебряного ящера. Вард когтями прорвал на груди броню Двэйна, и алая кровь черного дракона окрасила когти серебряного.

— Нет! — выдохнула я.

Но, как оказалось, волновалась я напрасно. Двэйн не зря носил звание верховного. Сомкнув зубы-лезвия на шее Варда еще сильнее и вырвав целый клок плоти, он заставил серебряного дракона отстраниться и тут же нанес ему очередной удар — крыльями и хвостом. Вард закружился в воздухе, не в силах удержаться, будто ветер стал ему теперь злейшим врагом.

Гибкое серебряное тело плохо слушалось Варда. Он попытался выпустить струю пламени, но из перекушенного горла хлестала алая кровь, и вместо огня из пасти шел лишь черный дым.

Черный дракон развернулся в воздухе и легко, почти играючи выдохнул огонь, что обжигающей волной накрыл Варда. Толпа охнула.

— Вечный Огонь его помилуй! — выдохнул кто-то рядом.

Закопченный серебряный дракон с прокушенным горлом, переворачиваясь в воздухе, полетел вниз. Достигнув поляны, он с диким грохотом приземлился на утоптанную площадку. Толпа притихла, к Варду никто не приближался. Даже Рой, нахмурившись, стоял в стороне.

— Почему ему никто не помогает? — спросила я Лали.

— Нельзя, госпожа. Верховный вправе забрать его жизнь.

Словно вторя словам Лали, рядом с Вардом плавно опустился Двэйн. По телу серебряного дракона прошло едва заметное мерцание, и на его месте оказался Вард. Он тяжело дышал, кровь толчками выходила из прокушенного горла.

Перевоплотившийся Двэйн, туника которого оказалась порвана в тех местах, куда вонзились когти серебряного дракона, подошел к Варду и приподнял тому голову, оттянув выпачканные в крови серебряные волосы.

— Никогда не смей выступать против своего владыки, — сквозь зубы проговорил Двэйн, разжимая пальцы.

Толпа восторженно заревела, впечатленная великодушием своего владыки. Вард тяжело опустил голову в пыль. К нему сразу же бросился Рой.

Обернувшись и найдя глазами меня, Двэйн двинулся навстречу. Толпа в страхе расступалась перед ним. Мрачное выражение лица меня испугало, но ноги словно приросли к земле, я не могла сделать ни шагу.

— Мой владыка, позвольте помочь вам, я…

— Прочь! — рявкнул Двэйн рванувшейся к нему Камилле. Она обиженно прикусила нижнюю губу, но больше заговорить не посмела.

Когда дракон оказался рядом со мной, он рванул меня к себе, больно впиваясь поцелуем в губы. Я протестующие дернулась, но Двэйн не был намерен дарить мне снисхождение.

Положив одну руку мне на затылок, а другую на талию, он с такой силой прижал меня к своему горячему, будто огненному телу, что я не могла пошевелиться. Его язык властно раздвинул мои губы и начал свой неудержимый танец.

Двэйн целовал меня грубо, жадно, как воин, вернувшийся с битвы и празднующий победу жизни над смертью, хотя, насколько я могла судить, его жизни ничто не угрожало. Окружающие нас голоса слились в невнятный гул, я обхватила лицо Двэйна ладонями, неосознанно лаская его, хотя собиралась сопротивляться такой явной демонстрации его собственнического инстинкта.

Отстранившись, Двэйн несколько секунд смотрел на меня, затем, легко перекинув через плечо, понес в замок. Вслед нам смотрели шепчущиеся жительницы гарема, невозмутимые слуги, недовольно поджавший губы отец Двэйна и Рой с едва дышавшим Вардом.

Красивое лицо последнего выглядело жутко и мне стало не по себе, хотя сейчас у меня были проблемы поважнее.

— Куда ты меня тащишь? Что за варварство, Двэйн? — Я попыталась соскользнуть с мощного драконьего плеча, но получила удар по ягодицам и не получила ответа.

Оказавшись в одном из едва освещенных коридоров, ведущих в глубь замка, Двэйн поставил наконец меня на ноги и тут же прижал к стене.

— Что все это…

Губы Двэйна не дали мне договорить. Накрыв мои, он жадно покусывал их, лизал, будто прося прощения за недавнюю грубость.

Не говоря ни слова, Двэйн приподнял мое платье, скользнул пальцами внутрь лона. Его пальцы жадно, но недолго скользили внутри меня, потому что влага выступила сразу. Двэйн приподнял меня за ягодицы и насадил на свой член. Я обвила его талию ногами, позволяя крупной плоти скользнуть глубже. Двэйн вколачивался в мое тело резко, почти вбивая в каменную кладку стены.

«На спине наверняка останутся синяки», — подумала я отстраненно, вцепляясь ногтями в его плечи, раздирая кожу, прибавляя к боевым ранам дракона раны любовные. Смесь запахов витала в коридоре: пота, крови, смешанных с пряным запахом Двэйна и ароматом сирени, исходящим от моей кожи.

В несколько резких толчков Двэйн довел меня до оргазма, я гортанно вскрикнула, запуская ногти еще глубже под его кожу. Рык Двэйна вторил моему.

Это было словно безумное наваждение, водоворот, утянувший нас на вершину страсти и не выпускающий из своих глубин.

— Ты принадлежишь мне, Роза, — выдохнул он мне в шею, когда горячая струя его семени наполнила меня. — Только мне.

Дыхание с хрипом вырывалось из моего горла, в теле образовалась лёгкость, мне казалось, что, налети сейчас ветер, я смогу на его волнах умчаться куда-то ввысь, к облакам.