Пленница Хозяина Жемчужных Холмов (СИ)

- Если Вы действительно не хотите плыть по морю, ещё не поздно повернуть назад. Иратрион окружён четырьмя морями, и выбраться из него можно только по воде… Умоляю, верните меня домой! Я попрошу отца не сильно Вас наказывать или вовсе отпустить. Вы не причинили мне никакого вреда, а значит…

- Вы так жаждете вернуться, Ваше Высочество, даже если Ваш замок разрушен, а все, кто были Вам дороги – мертвы?! – сдерживая злость, прорывающуюся сквозь маску вечного безразличия, проронил Закхард.

Алессандра опустила глаза, прошептав в ответ.

- Я бы тогда хотя бы убедилась в этом, и моя душа не разрывалась на части… Неужели Вы такой чёрствый, лорд Дэнривэл?! А если бы это были Ваши родные… Если бы Вы лишились всего в одночасье, а кто-то, в чьих силах было Вам помочь, продолжал эгоистично следовать собственной цели…

- О! – воскликнул Закхард – кажется, хладнокровие окончательно оставило его. - Поверь мне, принцесса! Я прошёл через всё то, о чём ты сейчас мне говоришь! И хлебнул сполна и боли, и одиночества, и потерь! И, если бы не это, с тобой бы сейчас не происходило подобного…

- Но я не сделала за жизнь ничего дурного! – с обидой выкрикнула Алессандра. – Я не виновата в Ваших бедах, лорд!

- Нет, ты не виновата. – Закхард уже был почти спокоен. – Но твой отец… Он пришёл в мой мир и мой дом, чтобы разрушить их, подобно тому, как в твой дом на Празднество Осени ворвались дикари с севера. Ратрик Неустрашимый убил на моих глазах отца, и старших братьев. А остальные… лучше тебе не знать, Алессандра, поверь.

- Мой отец не мог так поступить! Не мог! – руки девушки невольно сжались в кулаки, она и правда не верила словам дэригона, ведь даже одна мысль о том, что её отец мог так поступить, приносила невыносимую боль не видевшей изнанку жизни принцессе.

Но лорд Дэнривэл и не собирался ей ничего доказывать, криво усмехнувшись и собираясь продолжить путь.

- Значит, это месть?! – Алессандра, похоже, не собиралась униматься. – Вы мстите моему отцу, похитив меня?!

Закхард, взглянув ей прямо в глаза, вдруг отрицательно покачал головой.

- Когда это произошло, когда твой отец убил моих родных, мне было десять, и да, я поклялся отомстить. – неспешно ответил он. – Но со временем я понял, что месть – это не главное. Так что нет, тебя я похитил не из-за мести.

- А из-за чего?! – принцесса по-прежнему была на взводе.

Закхард мялся, не желая отвечать.

- Ты не просто его дочь. – наконец, выдал он. – Но о большем не спрашивай…

И пришпорил свою лошадь, чтобы избежать лишних расспросов.

Алессандре, шокированной и заинтригованной, ничего не оставалось, как последовать за ним.

***

День они ехали молча, не желая друг с другом разговаривать. Да и узкие горные тропы, хоть и обжитые местными, всё же не способствовали разговору, особенно в их положении. Но уже к вечеру они спустились к редкой кромке леса, что обещал быть густым по мере его углубления внутрь.

Рядом бежала небольшая река, унося в своём течении огромное количество жёлтых и уже побуревших листьев. Вода покрывалась рябью при каждом нарастающем порыве ветра, а в темнеющем небе зловеще расходились тёмные облака, постепенно собирающиеся в тучи.

- Переночуем здесь. – сообщил Закхард, столь же тревожно, как и Алессандра, посматривая на небо.

Он помог девушке спуститься с лошади, затем отвёл животных к реке, чтобы те вдоволь утолили свою жажду, а после привязал их к ближайшим берёзам.

И принялся разводить костёр.

Алессандра, поморщившись, села прямо на землю и стянула сапог с больной ноги, размотала ткань, что служила ей стягивающим бинтом. Дэригон заметил, что девушка едва сдержала при этом стон, вытянув ногу, вероятно, просившую прохладу, которую ей могла дать земля. И устало опустила голову на грудь.

Закхард подошёл к ней осторожно, как к раненому зверю, чтобы ни дай бог не спугнуть и, прежде чем коснуться больной ноги девушки, тихо спросил.

- Можно взглянуть?

Та, боязливо замерев, лишь сверкнула большими зелёными глазами, но мужчина продолжил.

- Я просто хочу помочь. Если ты, конечно, не против…

Алессандра, подумав, едва заметно кивнула, решившись.

И тогда Закхард очень бережно коснулся её лодыжки, слегка приподняв над землёй. Его ладони, большие и горячие, вызвали в девушке весьма своеобразные ощущения, ведь никто прежде из мужчин, кроме пожилого лекаря, не касался её ног. Довольно-таки интимная процедура…

Но в голове дэригона и впрямь не было дурного, он был полностью сосредоточен на деле. А вот Алессандра потерялась в чувственности прикосновений мужчины, старавшегося быть аккуратным и деликатным по отношению к девушке.

Когда её ступня оказалась в одной из его ладоней, а вторая накрыла её сверху, принцесса даже закрыла глаза от удовольствия, чтобы не выдать того, насколько ей приятна эта процедура. А после она почувствовала лёгкое покалывание, нарастающее с каждой секундой, а приоткрыв веки, едва не закричала от страха: по её ноге, срываясь с рук Закхарда, бегали языки настоящего пламени!