Пленница Потаенного Царства

— Думаю, если окружил туман, нужно тщательней выбирать тропу, — прошептала она мудростью из Учения об Извиве Пути.

— Мои братья открыли вам то, что вы так мечтали узнать, — прогремело медное эхо. — Но мастер Лу Янь не зря говорил, что правда приумножает печали. Эта правда не принесла вам радости.

— Я не готова признать, что мечтала о замужестве с… — она запнулась, — но если это спасет Потаенное Царство и остановит армию демонов…

— Мне не нужна ваша жалость! — Взъярился дракон и заполнил собой подземелье.

Блеск глянцевых чешуек ослепил Лин и она неловко уперлась в стену. Даже если ей и хотелось бежать от ярости огнедышащего чудовища — она не могла; Лунг окутал ее густым паром и навис над ней негасимой лентой огня.

— Разве можно добровольно полюбить чудовище из пламени и облаков? Разве может оно сравниться с красотой и добротой сына рыбака?

Его желтые глаза горели гневом, а раскаленное дыхание царапало кожу. Страх сковал тело Лин; она еще никогда не видела Лунга в таком бешенстве.

Разлепив губы, она призналась заплетающимся языком:

— Тай всегда останется мне добрым другом, но не я его истинная пара. Отпустите его домой, господин Лунг, и я стану вашей женой.

— Это ваше последнее слово? — Прошипел дракон.

— Последнее, — смело выдохнула она и закрыла глаза.

Дракон холодно засмеялся.

— Вы любите его, но отдаете себя мне?

Боль душила ее отчаянием, горло сдавливало судорогой. С усилием, она выдавила:

— Да.

— Вижу, боги Девяти Небес щедро одарили вас единственной добродетелью, принцесса.

Девушка открыла глаза, едва различая очертания клыкастой пасти перед собой.

— Какой же?

— Жертвовать собой ради других, — насмешливо фыркнул дракон. Однако, его глаза излучали неподдельную горечь.

* * *

— Куда мы идем? — Спросила принцесса, кутаясь в меховую накидку.

Она кусала губы и не знала, как сказать Таю, что утром дала согласие выйти замуж за Лунга. Юноша был чем-то встревожен и даже опечален, и Лин боялась, что хозяин уже успел «порадовать» слугу этой вестью.

— Узнаешь, — сказал он, крепче сжав ее ладонь.

Лин не настаивала и покорно следовала рядом.

Они шли широким проспектом мимо живописных садов и кварталов знатных чиновников; когда-то на местных рынка в изобилии водились специи, сухофрукты, ковры, ткани и музыкальные инструменты, сейчас же их пленяли тени, крики птиц и шелест весенних листьев.

— Нам сюда, — Тай спустился в долину и направился к скалистому массиву, круто стремящемуся в синее небо.

Рыбак и принцесса поднялись на тропинку, проложенную прямо над пропастью и пошли в шуме горных водопадов, будто льющихся с плавающих облаков. Справа, расстилались рисовые террасы, что прежде заполняли громкие голоса крестьян в ярких одеждах; слева вихрились лесистые горы, переплетенные водопадами и разноцветными озерами. В глубине одной такой гряды, носившей имя Спящий Дракон, блестели крыши древнего Шаолиньского монастыря. Неживого, как и все в этом странном царстве.

Неожиданно Тай заговорил:

— Волны вынесли его в день Сна месяца Красного Бархата или в седьмой месяц двадцать восьмого года правления Императора Лю Шао. Он долго не приходил в сознание и придворные думали боги призовут его к себе. Он очнулся на пятый день и рассказал, что его джонку попала в шторм, а его смыло за борт. Он назвался Вэнь Хань, странствующий монах. Сказал, что возвращался из паломничества в Храм Поющего Ветра, куда ездил просить богов о выздоровлении дочери. Его речи были честны и мудры, и очень скоро он завоевал доверие правителя Потаенного Царства.

Вэнь Хань обладал незаурядными знаниями и ведал старинные секреты. Каждый вечер он приходил к Императору и рассказывал о чудесах Трех Царств. Он рассказал о волшебной рыбе Фэн И, обитавшей в водах Желтой Реки, о Нефритовом Глазе, спрятанном в Чайных Нагорьях, о Персиковом Дереве, растущем на горе Дашо, о Благословенных Землях лунов и очень скоро заслужил титул Великого Мудреца.

Именно по его совету Император Лю Шао собрал армию и выступил в поход за слезой Дракона, — Тай зло прошипел, — из-за его совета на наше Царство пало ужасное проклятье.

Лин слушала с недоумением. И лишь когда Тай привел ее на вершину горы, поросшую цветами, и показал на древнюю усыпальницу, над которой блестела надпись «Вэнь Ханю. Великому Мудрецу Потаенного Царства», все поняла.

— Не было никакого странствующего монаха Вэнь Ханя, забредшего в деревушку Шенгси, — сказала она. — Был Вэнь Хань, выброшенный на побережье Лазурного Моря и доставленный к трону Императора Хрустального Дворца.

Девушка перевела взгляд с усыпальницы старого мага, что получил титул Великий Мудрец, на бледного, молчаливого Тая.

— Это он рассказал обо всех чудесах Мира под Девятью Небесами и заставил Императора Лю Шао жаждать каждый из артефактов, — тихо продолжила Лин. — Это он направил его в Благословенные Земли за слезой бессмертия. Он хотел получить ее себе, ведь так? — Она пристально всмотрелась в лицо Тая. — Он отправил твоего отца, тебя и братьев в земли лунов, чтобы вашими руками обрести вечную жизнь.