Пленница Потаенного Царства

Лучшие кукольники, актеры и певцы съехались со всех уголков в столицу долгого мира, чтобы порадовать наследного принца Реншу и вновь обретенную Высокую Солнечную принцессу Лин красочными постановками и шуточными спектаклями.

Мальчик и девушка сидели в золоченных креслах на ступенчатом возвышении в окружении мандаринов и аристократов в великолепных нарядах в золоте и нефрите и придворных дам в шелках с роскошными поясами и вычурными прическами, и с интересом наблюдали за игрой, разворачивавшейся на высокой, ярко-освещенной сцене среди красочных декораций.

Однако, не успел завершиться первый акт, наследники улизнули.

… Лазурное Море сверкало, как разлитое серебро; от пьянящих морских ароматов слезились глаза; со стороны города летели смех, звуки музыки, голоса актеров; здесь, на побережье лишь ласково пели волны.

Лин и Реншу медленно брели краем берега к волшебной джонке. Когда до лодки осталась семь или восемь чжань, принц остановился и посмотрел на сестру, освещенную светом близких звезд.

Девушка мечтательно глядела на темную линию горизонта и чуть заметно улыбалась. Принц знал — ей не терпелось вернуться в Потаенное Царство, но все равно предложил:

— Может, задержишься на неделю? Юй Лань продлится еще дней десять.

Лин перевела взгляд на печального брата и покачала головой:

— Нет, Реншу. Тай скучает без меня. Я больше не хочу мучать его разлукой. — Она приложила руку к округлившемуся животу и добавила: — к тому же в моем положении лучше быть рядом с мужем и…

— Под присмотром заботливых лекарей, — важно закончил принц и улыбнулся.

На самом деле, он был согласен с сестрой. В Шелковом Городе понятия не имели о том, что Высокая Солнечная принцесса давно стала Императрицей полумифического царства и ждала ребенка от Императора-Дракона.

Ее частые отлучки из дворца объясняли долгими паломническими путешествиями в священные места Срединного Царства, в которых Ее Императорское Высочество (ха, знали бы они, что давно уже не «высочество») возносила благодарности богам Девяти Небес и молила небесных заступников о ниспослании Империи и народу процветания и долгих лет безмятежности.

В прошлый раз она якобы отбывала в провинцию Хэнань в Храм Первой Мудрости; на сей раз, Реншу задумался и… усмехнулся, скажут — отправилась в долгое путешествие в Страну Снегов[4] к легендарной Крыше Мира[5] в поисках благословенной, но ныне потерянной земли богов.

Лин сжала плечи брата и поцеловала в лоб. Мальчик вынырнул из размышлений и, обняв девушку, проводил ее до сходней. Но прежде чем она успела подняться на палубу, спросил:

— Как это?

Она обернулась:

— Что?

— Как это, чувствовать себя бессмертной?

Императрица Потаенного Царства наклонила голову на бок; волосы, сколотые блестящими шпильками, скатились по левому плечу и пощекотали принцу пальцы.

— Так же, как чувствовать себя смертной, брат.

— Но ты говорила, — будущий хозяин Нефритового Трона распахнул глаза, и в них отразился свет луны, — сам Царь Драконов даровал тебе слезу бессмертия.

Лин кивнула.

Тай подробно рассказал ей обо всем, что случилось около двух месяцев назад на крыше Башни Мрака и Тишины, но все равно не ощущала в себе никаких изменений. Хотя, нет, кое-что все же изменилось — она была безмерно счастлива и порой чувствовала себя птицей, парящей по облакам весеннего неба.

Лин рассмеялась и пообещала:

— Если что-то почувствую, ты узнаешь это первый.

Реншу подхватил смех и отпустил руку сестры.

— Приплывай поскорее, — попросил он, когда джонку отчалила.

Лин махнула рукой и крикнула:

— Не жди меня раньше месяца Синего Огня!

А потом развернулась к штурвалу, что вертелся сам по себе.

Внизу блестела черная морская гладь; над головой горелки яркие звезды начала осени; где-то за семью морями ее дожидался любимый.

Вдохнув соленый воздух, она повелела:

— Домой.

* * *

Тай вышел во внутренний дворик и прищурился — из-за вершин Каскадных Гор мигнуло ослепительно яркое солнце месяца Желтой Бронзы. Шедший рядом первый Министр Чжэн прикрылся рукой.

— Итак, я продолжу, Ваше Императорское Величество, — обратился он к младшему брату.

Они пошли террасами, внутренними переходами и благоухающими парками в охре, багрянце и золоте, и все это время Министр подробно и нудно рассказывал о состоянии дел в Империи за Морем. Правитель изредка его прерывал и давал короткие указания. Чжэн кивал и проворно взмахивал рукой — идущие следом писцы делали в свитках пометки и черточки.

Братья расстались у Павильона Боевых Рук. Первый Министр и писцы свернули в южный переход, а Тай прошел залами боевых искусств (где во всю стучали боевые шесты и грозно кричал учитель-монах) и вышел к Залу Приумножения Мудрости, где обучали будущих чиновников и мандаринов, которые уже через четыре — пять лет поступят на императорскую службу.

Старый учитель наставлял:

— Помните! Могущество царства заключено не в силе меча, а в сплоченности народа! Еще Лу Янь предостерегал: «Государь — как лодка, а народ — как вода! Может нести, а может и утопить[6]!»