Пленница Севера (СИ)

Рето набирал скорость, рассчитывая одолеть противника с помощью тяжело меча и собственного веса. Вигге с нахальной улыбкой стоял до последнего с опущенным мечом, а в ту секунду, когда сердце Кайсы уже готово было выпрыгнуть из груди, резко присел. Меч Горна взлетел вверх. У Рето не было никаких шансов. Мощное телосложение сыграло против воина: не способный остановиться, он фактически сам себя проткнул мечом Вигге. Тот ловко увернулся от внушительной туши валдонца, которая начала заваливаться на него, одновременно доставая из его тела меч.

— Вигге! — Крикнула Кайса, и тот быстро увернулся от новой атаки. Рядом с валдонцем упало еще одно тело, а Вигге снова весело ей подмигнул.

— Ты оценила мои записки, Кайса?

Мужчина явно потешался над ее реакцией, и девушка резко встряхнула головой. Направив меч на Горна, она четко проговорила одними губами:

— Мы с тобой еще поговорим.

Вигге манерно поклонился, а уже в следующее мгновение бой снова развел их по разные стороны. Кайса пообещала себе не думать об этом, пока битва не закончится и почти сдержала обещание. Лишь иногда в голове мелькали картинки того, что происходило с ней на землях Горнов. И в этих картинках Вигге встречался чуть чаще, чем бы ей хотелось.

К полудню все было кончено. Они заняли город, разослав во все стороны гонцов с вестью: Катрия пала. Это был не первый раз, когда Кайсе доводилось входить в поверженный город, но впервые ее эмоции были далеки от ликования. Ей не нужна была Катрия, это была не ее победа.

Кругом царили хаос и разрушение. Кайса перешагивала через обломки камней и посуды, которыми местные жители пытались отбиваться от врагов. Разбитые окна, поваленные повозки, животные, которые жались ближе к стенам, напуганные оглушительными звуками битвы. Все это не приносило ни капли радости или удовлетворения.

Тот тут, то там она натыкалась на тела убитых и тех, кому не посчастливилось погибнуть сразу. Многим раненым предстоял мучительный путь, прежде чем смерть примет их в свои объятия. На лицах выживших читались страх и тревога, и их эмоции Кайсе как раз были понятны. Погруженная в собственные мысли, она не сразу заметила движение справа.

Действуя больше на рефлексах, чем осознанно, девушка отскочила в сторону, когда из тени здания на нее с криком бросился юноша. Присмотревшись, Кайса поняла, что это был даже не юноша, а еще совсем ребенок. Мальчишка с трудом удерживал в руках меч, но недостаток силы с лихвой компенсировались злостью и отчаянием.

— Вы все сдохните! Ты заплатишь за все! Вы все заплатите, — кричал паренек, нанося рубящие удары по воздуху и делая выпады в сторону Кайсы.

Она ловко уходила от его ударов либо блокировала их своим мечом, но сама не нападала. Опасаясь покалечить мальчишку, Кайса отступала все дальше, пока наконец не оказалась на прохудившихся мостках. Под ногой прогнулась гнилая доска, и с тихим хрустом старого дерева нога Кайсы провалилась. Девушка резко дернулась, но в итоге потеряла равновесие и упала на колени.

С криком боли и отчаяния мальчишка побежал на нее. В последнюю секунду Кайса подняла меч в надежде успеть заблокировать удар паренька, но, к удивлению, его не последовало. По мостовой разнесся звон падающего оружия. Щурясь на солнце, Кайса прикрыла глаза рукой, рассматривая внушительную фигуру Нела Горна. Меч ее непутевого противника теперь валялся в нескольких метрах, а сталь Нела смотрела прямо в шею мальчишки. Кайса замерла от ужаса: последнее, чего ей хотелось — это чтобы из-за нее погиб ребенок. Она уже собиралась окликнуть Нела, как он произнес:

— Иди домой, парень.

Мальчишка весь поник, опуская голову. Его руки безжизненными плетями болтались вдоль тела. Кайса наконец выбралась из ловушки и встала рядом с Нелом на случай, если он все же передумает и решит убить паренька. Малец резко вскинул голову и смерил обоих таким взглядом, что Кайса отшатнулась.

— Мне некуда идти, господин. Мой отец лежит мертвый, а в моем доме ваши солдаты.

Сердце Кайсы сжалось от жалости и сочувствия к этому ребенку. Внезапно ей стало очевидно, что этот мальчишка вовсе не пытался ее убить — он надеялся, что она убьет его и прекратит страдания. Неожиданно для самой себя Кайса схватила Нела за локоть — то ли в попытке убедиться, что он не причинит парнишке вред, то ли в поисках поддержки. Только ощутив под пальцами сталь мышц, Кайса поняла, что сделала. Она резко убрала руку и бросила на Нела взгляд исподтишка. Северянин казалось даже не заметил ее оплошности, и девушка едва заметно выдохнула.

Нел выудил из кармана золотой и бросил его мальчишке. Кайса была уверена, что тот швырнет монету обратно и, судя по сверкнувшим гневом глазами, именно это он делать и собирался, но Нел опередил его:

— Похоронишь отца.

Мальчишка изо всех сил стиснул кулак, зажимая в нем золотой. Горн знал, куда бить — похороны была важной частью местных традиций. Катрийцы верили, что душа не обретет покой, пока тело не будет предано земле должным образом.

— Будьте вы прокляты, — прошипел парень и метнулся обратно в подворотню.