Пленница ведьмака

– Мамочка, мамочка-а-а, – заныло дитя, всхлипывая. – Забери меня домой. Прости меня. Я больше не буду убегать. Никогда-никогда-а-а…

Ноги сами понесли меня к ящикам.

– Что ты там нашла? – проворчал Ру.

– Ты разве не слышишь? Ребенок плачет.

Он передернул плечами.

– Никто не плачет. Это мышь в норке пищит.

– Сам ты мышь, здесь маленький ребенок!

– Умом тронулась?

Малыш стал всхлипывать чуть тише.

– Кто здесь? – Я четко расслышала шмыганье детского носика. – Выпустите меня! Я хочу к маме!

Раз фамильяр ушел в несознанку, буду спасать сама. Ух я ему потом задам!

Защелки ящика легко поддались.

– Сейчас, маленький. Я тебя вытащу.

Ру схватил меня за плечи и так протащил назад, что я чуть пятки об пол не стерла.

– Не подходи!

Крышка распахнулась, и оттуда вылетело нечто с телом тощей лягушки и несоразмерно огромной приплюснутой головой со жгутиками волос. Влажно блестящие глазищи чуть ли не выскакивали из орбит, широкий рот раскрылся зубастым кошельком. Неистово вереща, эта тварь прыгнула и была сбита в полете превратившимся в корги Ру.

Караул!

Красиво говоря, мужество покинуло меня. Я заорала во всю мощь легких и куда-то метнулась и наткнулась на что-то твердое и теплое.

– А ну прекратить! – гаркнули надо мной.

Тварюга придушенно рявкнула и обо что-то звучно шлепнулась. Под финал захлопнулась крышка ящика и с синхронным стуком закрылись защелки. Ру с облегчением застонал.

Я подняла глаза и столкнулась с жестким взглядом ректора.

– Что ты здесь забыла? Жить надоело?

– Я…

– Правилами академии ученицам строго-настрого запрещено заходить в мою лабораторию. Я имею право даже исключить тебя.

– Я услышала плач ребенка.

– Твоему слуху можно только позавидовать. Идем отсюда.

Против моей воли он прижал меня к себе.

Яркое освещение возвестило о том, что мы покинули подвал. Первым, что я увидела, были стеллажи с оружием. Которые я уже когда-то видела.

Интересно, он всех провинившихся отчитывает в своей спальне?

– Как вы так скачете по комнатам? – язык ожил раньше мозга.

– Я хозяин поместья, я могу быть где угодно.

– А… Почему вы голый и липкий?!

Вырвавшись из его хватки, я уставилась на накачанный торс. В другой ситуации я бы залюбовалась, но меня, похоже, собрались бить, так что все восторги зачахли на уровне зародыша. Спасибо, что брюки снять не успел, а то я бы вообще ни звука не произнесла.

– Голый, потому что раздевался перед ванной в тот момент, когда сработало сигнальное заклятие. А липкий, потому что мужчины, в отличие от леди, существа грубые и склонные к потоотделению, – снисходительно объяснил мистер Сэфайр. – Я полностью удовлетворил твое любопытство? А теперь ты мне скажи, что искала в лаборатории?

– Я хотела спасти фейри.

Чтобы скрыть волнение, выпалила я это с вызывающей дерзостью. И как же по-детски прозвучала эта бравада!

– А пришлось спасать тебя, – одной фразой ведьмак выбил из меня остатки уверенности. – Не все фейри милые и смешные, как детские игрушки. Есть среди них паршивцы, которые спят и видят, как откусить сочный кусок от добренькой девчонки. Тебе повезло, что с тобой был фамильяр. Я опоздал всего на долю секунды, и этого было бы достаточно, чтобы увидеть твой труп с раскиданными внутренностями.

– Бреннан…

Он отшатнулся, как от удара.

– Даже не пытайся. Я знаю, что произошло тем утром. И в курсе, что мой секрет теперь для тебя не секрет. Однако это не дает тебе права так разговаривать с ректором. Изволь соблюдать субординацию.

Меня так поразило, что его выбило из колеи собственное имя, произнесенное мной, что я забыла про робость и бессовестно ухватилась за его слабость.

– Раньше я искренне верила, что вы и Бреннан это разные люди. Он добрый, верящий в идеалы юноша, а вы неисправимый злюка. Но нет! Вы с ним единое целое. Вы один человек.

– Все правильно. Он глупый юнец, а я практичный циник. На этом и закончим сравнительный анализ.

Я сжала кулаки, и отросшие ногти впились в кожу.

– Вы тоже хороший! Вы укрыли меня своим телом во время взрыва. У вас не было времени подумать, вы действовали, как подсказывало сердце. Вы сейчас не дали монстру разорвать меня и фамильяра, а могли же проучить и всем потом в пример приводить покойную ведьму Юнону. Сами ведь бахвалились, что можете быть жестоким с ученицами, не так ли? А еще вы дали работу Грегу Данну и купили ему дорогущий протез. Вы хотите творить добро. Вы любите творить добро!

Он как в отрицании качнул головой.

– Я тогда отправил тебя с ним на охоту, чтобы ты увидела, что он тоже не чист, как брильянт. Этот мальчик порой творит ужасные вещи.

– И его душа из-за этого страдает! Вас злит, что вы потеряли невинный взгляд на жизнь, и отыгрываетесь на нем. А он, упрямец, не поддается. А знаете почему? Потому что вы в глубине души все еще тот самый мальчик с сапфировыми глазами. И вы так же страдаете от давления ковена, как он от вашего гнета.

От осуждающей тирады мне было тяжело дышать. Я повозила языком по небу, но во рту почти не было слюны. Будь здесь стакан воды, осушила бы залпом.

Мы так и стояли друг напротив друга. Он, неприступный как скала, и я, запыхавшаяся и наверняка растрепанная.