Пленница жестокого дракона (СИ)

Мне совсем не понравилось, как изменился настрой всего за пару дней. Люди тревожно смотрели в небо, передвигались перебежками, звон над деревней стоял громкий. Ковали не только мечи, плели и кольчуги, и в войско лорда собиралось еще больше людей.

Я металась по улицам, заглядывала под телеги на площади и все яснее понимала, как наивно было пытаться найти утерянный амулет. Что же будет с Даррином?

Вечером я пришла к нему понурая.

— Что ты будешь делать, если я не найду его? — Спросила я Даррина, который ждал меня, сидя на постели. Он устал лежать и теперь плел ловкими пальцами из травинок что-то причудливое, наподобие ожерелья. Россыпь травяных колечек уже лежала на покрывале.

— Найди, пожалуйста, — сказал он просто, повернувшись и взяв мое лицо в свои ладони. — Дракон не может без неба.

— Но все-таки, что? — Спросила я онемевшими губами, глядя в его прозрачные глаза.

— Не знаю, — признался он.

— Тебя могут искать? В деревне говорят, что драконы стали чаще появляться в небе.

— Сомневаюсь… я никому не сказал, где буду. Какого цвета драконы?

— Раньше были белые, а теперь больше черные и красные.

Он нахмурился и посерьезнел.

— Что? — Испугалась я. — Что такое?

— Грядет война. Жестокая и кровопролитная. Тебе нужно где-то укрыться, потому что во время войны мужчины не щадят ни своих, ни чужих женщин.

— А ты пойдешь на войну, если я верну тебе амулет?

— Пойду, конечно. Я же дракон!

— И будешь убивать людей? Таких, как я?

Он замер, явственно прикусив язык. Влажные от пота волосы падали на лоб, светлые глаза смотрели сквозь боль.

— Тебя не буду, — сказал он.

— А моего отца? Нашего лорда? Жениха моего? — Требовательно спросила я.

— Твоего жениха, — сказал он сквозь зубы. — Я бы убил и сейчас.

— За что?

— За то, что он твой жених.

И прежде чем я успела сообразить, Даррин быстро нагнулся, схватил меня и подтащил к себе. Прижал к горячему телу в промокшей от пота рубахе и впился губами в губы.

Пересохшими потрескавшимися от жара губами — в мои мягкие и податливые.

Потому что сопротивлялась я только первые мгновения, а потом…

Я вдруг ощутила такое спокойствие и уверенность в том, что я нахожусь в самом нужном месте на свете, что чуть не заплакала. Прямо во время поцелуя. Моего первого поцелуя с мужчиной, потому что Эдиль считал, что мне еще рано. А этот наглый, жестокий, развращенный дракон даже не стал меня спрашивать. Просто взял то, что посчитал своим.

А я… отдала.

Потому что отчего-то тоже чувствовала, что я — его.

Не помню, сколько это длилось, но когда губы Даррина оторвались от моих, я вскочила и забыв свою сумку в хижине, убежала в замок, спряталась в своей комнате и не показывалась никому, сославшись на головную боль.

Голова у меня не болела. Только кружилась — ошеломительно и сильно. И казалось, что завтра будет все намного лучше, чем вчера.

Но это оказалось неправдой.

Пролог-4

Я не спала всю ночь, металась как в бреду, то решая больше никогда не приходить к Даррину, оставив его на милость судьбы, то вдруг понимая, что это означало бы обречь его на гибель и порываясь бежать к нему немедленно.

Губы горели, сердце трепыхалось как безумное, я сама себя не узнавала, чувствуя жар в груди, словно у меня тоже была лихорадка. Как я теперь посмотрю в глаза Эдилю, который ждал мой первый поцелуй?

Рядом с ним мне никогда не было так волнительно и одновременно спокойно, как с Даррином, но ведь я знаю его с рождения! А дракон — он же дракон!

Наутро я насилу дождалась, пока закончится завтрак, ерзала на стуле под строгим взглядом мамы и удивленным Эдиля, а когда меня спросили, чем я собираюсь заниматься весь день, выпалила, что мне надо найти еще немало лекарских трав.

Это была правда, я все еще не выполнила свое задание. И меня отпустили в лес, наказав, однако, далеко не забредать, потому что в небе опять видели драконов. На этот раз только черных.

Даррин уже рассказал мне, что черные драконы — это самые жестокие воины, которые появляются, когда уже нет надежды на мирный исход и велел прятаться, если я увижу таких. Хоть под землю зарываться. Потому что у черных драконов нет жалости, нет сострадания и они не задумываясь уничтожают все на своем пути.

— А ты какой дракон? — Спросила я тогда.

— Пока — синий, — сказал он. — Я еще не проявил свою сущность. Но отец мой был самым сильным из черных.

— Был?

— Его убили во время стычки с армией вашего короля несколько лет назад.

Тогда я не спросила его, знает ли он, кто конкретно убил.

И вот сейчас, когда я бежала в деревню снова сделать попытку найти амулет, меня вдруг словно ударило молнией. А что в наших краях делал Даррин? Что?!

Но у меня не было времени задумываться об этом как следует. В деревне стояла толчея и шум. Мужчины, гремя мечами, куда-то собирались, торговцы разъехались с прощади и я смогла ее всю как следует осмотреть. Конечно, не найдя амулета.

Отчаяние владело мной, я кусала губы, не зная, куда броситься, а над дорогами гремели приказы и слышался топот…

— В строй! Мы создадим добровольную дружину и пойдем на войну с драконами сами! Мы защитим нашу страну!

— Говорят, дракон сжег целую деревню на севере!