Пленных не брать

Паркинсон первым вошел в компьютерный зал. Просторное помещение было погружено в полумрак, лишь мерцали экраны включенных терминалов. На всех без исключения мониторах крупными буквами была набрана надпись:

FUCK YOU!

Идя на серьезное дело, экс-полковник сил специальных операций армии США полковник Паркинсон внутренне готовил себя к любым неожиданностям. Точно так он поступил и сегодня, заранее внушая себе, что во время налета охранники могут оказать им серьезное сопротивление. Он не исключал также и вариант с кровопролитием. Единственное, чего он заранее не мог предположить, так это того, что все они окажутся в западне.

— Назад! — рявкнул Паркинсон.

Но было уже поздно что-либо предпринимать. Потому что уже в следующее мгновение окружающая реальность превратилась для Паркинсона, Мелентьева и их людей в кромешный ад.

С оглушающим грохотом в коридорах и помещениях стали взрываться спецбоеприпасы. Светошумовые гранаты не способны причинить серьезный вред человеку, но зато они способны ослепить на время, оглушить и лишить его воли к сопротивлению и способности ориентироваться во времени и пространстве.

Паркинсон хребтом почуял опасность и метнулся под прикрытие стены. Он согнулся и прикрыл голову руками, но это не очень-то ему помогло: все его тело превратилось в сплошной клубок обнаженных нервов, словно с него заживо содрали шкуру.

И все же это был крепкий и хорошо подготовленный человек. Когда душераздирающие звуки перестали рвать на части барабанные перепонки, он выпрямился и, хотя в его глазах по-прежнему хороводили цветные пятна, расстегнул кобуру и попытался достать пистолет. Но ему не позволили этого сделать. Он даже не успел заметить, как его уронили на пол. Понял это только тогда, когда от нового сотрясения у него загудела от боли голова. Затем некто крепко уперся коленом ему в позвоночник и с хрустом завернул руки назад.

— Михаил Егорыч, принимай народ по описи…

Дмитрий Щербаков был экипирован по полной программе, его лицо скрывал от любопытных взглядов шлем с притемненным забралом из бронебойного стекла. Лицом к стене выстроилась шеренга безоружных людей, выряженных в камуфляж, многие из них были в наручниках. Еще двое их коллег лежали кулем на полу, эти еще не успели прийти в сознание. По коридору прохаживались бойцы спецгруппы «Шторм», в руках поднятые дулом вверх короткоствольные автоматы, лица скрыты шлемами.

Генерал-майор Шеховцов, начальник отдела КРО Московского УФСБ, в отличие от Щербакова и его коллег, был одет в штатское. В руке у него была портативная рация.

— А эти двое чего разлеглись?

— В отключке, — пояснил Щербаков. — Оказали сопротивление.

— А ты их, случаем, не пришил? — с подозрением в голосе спросил генерал.

— Не боись, Егорыч, скоро очухаются.

Щербаков еще раз пересчитал людей в шеренге:

— Одиннадцать, плюс еще Мелентьев. Можете забирать.

Шеховцов поднес к губам рацию. Спустя минуту на этаже появились плечистые люди в штатском. Контрразведчики без особых церемоний брали за шиворот своих «коллег» и волокли их вниз, где у входа уже поджидал транспорт.

Когда мимо них тащили упирающегося Мелентьева, Шеховцов негромко скомандовал:

— Стойте. Мелентьев, ты ничего не хочешь нам сказать?

Мелентьев процедил ругательство, за что тут же получил по почкам.

— Уберите отсюда дерьмо, — скомандовал Шеховцов.

— Недолго ему коптить небо осталось… — сказал Щербаков.

— Это точно, — согласился с ним генерал. — Сдается, что он так и не понял, кто его взял.

— Все он понял, только виду подавать не хочет. Гордый… Егорыч, как идут дела на Сретенке?

— Как по маслу. Они уже управились.

— У нас вроде тоже неплохо получилось, — засмеялся Щербаков.

Они прошли в компьютерный зал, где вдоль стены выстроились люди из команды Паркинсона и спецы Ройтмана.

— Джентльмены, кто вам дал право нарушать священное право собственности? — громко спросил Щербаков. Свою фразу он тут же перевел на английский.

Он подошел к крайнему справа человеку, положил ему руку на плечо и рывком развернул лицом к себе.

— Рич, как вас угораздило вляпаться в такое дерьмо?! Вы же известный человек, так зачем вам прислуживать разной сволочи?

— Щербаков… — не скрывая охватившего его изумления, выдохнул Паркинсон. — Как вы здесь оказались? Вы же должны находиться под арестом…

Щербаков погрозил ему пальцем.

— Тссс… Никому об этом не рассказывайте, Рич. Я в самоволке.

Щербаков и Шеховцов отошли в сторону.

— Куда их? В Лефортово?

— Мелентьева и его подельников в Лефортово, а американцев…

Шеховцов в задумчивости почесал нос.

— Пока у себя будем держать. Пусть начальство ломает голову. Но я уверен, что уже сегодня нас заставят их отвезти в посольство.

Щербаков посмотрел на часы и коротко вздохнул.

— Нам пора, Егорыч. Я ведь и на самом деле, можно сказать, нахожусь в самоволке. Да и орлы мои должны в Балашиху еще до зари вернуться.

Шеховцов крепко пожал ему руку.

— Спасибо, что подсобили. Если что будет нужно, шепните, всегда рады помочь коллегам.

Глава 65