Читаем Пленум ЦК КПСС 9 декабря 1989 года. Стенографический отчёт полностью

Все участники Пленума своевременно получили соответствующие документы, читали их, и, наверное, будет что сказать. Товарищи, наверное, готовились к обсуждению этого вопроса. Я разговаривал недавно с Борисом Вениаминовичем Гидасповым[8]. Он говорит: я хочу выступить, у меня есть что сказать. Думаю, у каждого обеспокоенного, если он продумал что-то, есть что сказать, включая и то, как нам решать эти вопросы.

Что касается, как Вы говорите, ситуации, то повторяю: можно, конечно, сейчас обсуждать этот вопрос. Можно. Но мы бы считали, что накануне Съезда надо сосредоточиться на его вопросах. Съезд — это очень важный этап в жизни пашей страны и для успеха перестройки. У нас будет возможность широко обсудить и ход всей перестройки, и. работу партии в рамках обсуждения программного документа, который мы внесём в январе на Пленуме ЦК и будем обсуждать всенародно.

Тем не менее это — не ограничение, а, так сказать, информация к размышлению. Тот, кто считает нужным, может любые вопросы поднять в ходе обсуждения первого вопроса. У каждого члена ЦК тут полное право, и никто не может его ограничивать.

Поэтому я не вижу, Владимир Васильевич, противоречия. В рамках вопросов предстоящего Съезда мы можем обсуждать любой вопрос. Поэтому если у кого есть какие-то соображения относительно ситуации в стране, я думаю, он их выскажет, в том числе и у Вас, наверное, есть что сказать. Это первое.

Что касается замечания по второму вопросу — о создании Российского бюро. Вы не правы. В данном случае этот вопрос вносится в соответствии с решениями сентябрьского Пленума Центрального Комитета партии. У нас нет Компартии РСФСР, и поэтому ей не надо собираться, чтобы избирать своё бюро. Нет Российского ЦК. Есть Центральный Комитет КПСС, сегодня он объединяет российских коммунистов, все партийные организации РСФСР. Чтобы выразить назревшие потребности и усилить работу с партийными комитетами, с парторганизациями Российской Федерации, мы на сентябрьском Пленуме ЦК пришли коллективно к этому решению, и на его основе Политбюро вносит этот вопрос. По нему будет небольшой доклад, обменяемся мнениями и определимся.

Не знаю, удовлетворил я Владимира Васильевича или нет, но считал необходимым дать такие пояснения, чтобы решить вопрос о повестке дня.

Придётся нам поставить его на голосование. Первое предложение о повестке дня — предложение Политбюро — я зачитал: это — вопросы второго Съезда народных депутатов СССР с докладами Горбачёва и Рыжкова; второй вопрос — об образовании Российского бюро ЦК КПСС; о выдвижении кандидатов в народные депутаты СССР от КПСС; Обращение Центрального Комитета; организационные вопросы.

Кто за принятие повестки дня, которую рекомендует Политбюро, прошу голосовать. Прошу опустить руку. Кто против? Я вижу: Владимир Васильевич. Ещё кто против? Мироненко[9], да? Четыре человека. Кто воздержался? Нет.

Таким образом, утверждается повестка дня, которую предложило Политбюро. Необходимость в голосовании предложения, которое внёс товарищ Карпов, отпадает. Так, да? Хорошо.

Что касается порядка работы, то имеется в виду, товарищи, заслушать по первому вопросу выступление Генерального секретаря ЦК КПСС и выступление Председателя Совета Министров. Тут разделение труда, поскольку Николаю Ивановичу придётся делать доклад на Съезде народных депутатов по главному вопросу Съезда. И обменяться мнениями. Выступления, наверное, до 10 минут? Говорить по существу, потому что желающих выступить много. Чтобы реализовать желание товарищей,— выступления до 10 минут. Затем перейти ко второму вопросу. Там регламент можно не устанавливать, поскольку всё это будет идти в порядке живого обмена мнениями. Имеется в виду доложить предложения от имени Политбюро. И будем двигаться дальше. Все остальные вопросы не требуют того, чтобы специально устанавливать какой-то порядок. Вот собственно такой регламент. Закончить сегодня. Так, да?

ГОЛОСА. Да.

ГОРБАЧЁВ М. С. Хорошо.

Председательствующий т. ЛИГАЧЕВ Е. К., член Политбюро, секретарь ЦК КПСС.

Слово предоставляется товарищу Горбачёву Михаилу Сергеевичу.

(Далее в стенографическом отчёте помещено выступление М. С. Горбачёва «Вопросы второго Съезда народных депутатов СССР»[10].)

Председательствующий т. ЛИГАЧЁВ Е. К. Возможно, нам следует сделать перерыв сейчас, товарищи? Как, Михаил Сергеевич? Перерыв до 12, а затем будет предоставлено слово товарищу Гидаспову.

ГОРБАЧЁВ М. С. А доклад Рыжкова?

ЛИГАЧЁВ Е. К. Виноват… Перерыв до 12 часов.

Перерыв объявлен в 11 час. 40 мин.

(После перерыва)

12 час. 03 мин.

Председательствующий т. ЛИГАЧЁВ Е. К. Товарищи, я тут совершил некоторую оплошность, забыл о том, что мы ведь сначала должны заслушать доклад Николая Ивановича, а потом начать обсуждение. Я прошу извинить меня.

Позвольте предоставить слово для доклада Николаю Ивановичу. А затем — слово товарищу Гидаспову.

РЫЖКОВ Н. И., член Политбюро ЦК КПСС, Председатель Совета Министров СССР.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о КГБ
10 мифов о КГБ

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷20 лет назад на смену советской пропаганде, воспевавшей «чистые руки» и «горячие сердца» чекистов, пришли антисоветские мифы о «кровавой гэбне». Именно с демонизации КГБ начался развал Советской державы. И до сих пор проклятия в адрес органов госбезопасности остаются главным козырем в идеологической войне против нашей страны.Новая книга известного историка опровергает самые расхожие, самые оголтелые и клеветнические измышления об отечественных спецслужбах, показывая подлинный вклад чекистов в создание СССР, укрепление его обороноспособности, развитие экономики, науки, культуры, в защиту прав простых советских людей и советского образа жизни.÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Александр Север

Военное дело / Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Опасные советские вещи. Городские легенды и страхи в СССР
Опасные советские вещи. Городские легенды и страхи в СССР

Джинсы, зараженные вшами, личинки под кожей африканского гостя, портрет Мао Цзедуна, проступающий ночью на китайском ковре, свастики, скрытые в конструкции домов, жвачки с толченым стеклом — вот неполный список советских городских легенд об опасных вещах. Книга известных фольклористов и антропологов А. Архиповой (РАНХиГС, РГГУ, РЭШ) и А. Кирзюк (РАНГХиГС) — первое антропологическое и фольклористическое исследование, посвященное страхам советского человека. Многие из них нашли выражение в текстах и практиках, малопонятных нашему современнику: в 1930‐х на спичечном коробке люди выискивали профиль Троцкого, а в 1970‐е передавали слухи об отравленных американцами угощениях. В книге рассказывается, почему возникали такие страхи, как они превращались в слухи и городские легенды, как они влияли на поведение советских людей и порой порождали масштабные моральные паники. Исследование опирается на данные опросов, интервью, мемуары, дневники и архивные документы.

Александра Архипова , Анна Кирзюк

Документальная литература / Культурология