Плесень

— А ты как думаешь, Алекс? — спросил Боб, — как там насчёт свободы воли с точки зрения биологии и медицины? Ты-то ведь считаешь, что сердечные и бессердечные — это два разных биологических подвида, не так ли? А это значит, что и у тех, и у других существует некая предрасположенность к определённому типу поведения.

Выходит, что свобода воли в таком случае весьма относительна. Сострадательному человеку легко быть добродетельным, ему его природа помогает. А вот жестокому от природы, хищнику, приходится постоянно бороться с собой, сдерживать свои естественные тёмные побуждения из страха перед возможным наказанием, так?

— А как только появится возможность остаться безнаказанным, так его садистская сущность и проявится, — вставил Эндрю. — Вы посмотрите вокруг-то, мучителей сколько, неважно, в масштабе семьи, офиса, банды или целой страны. Суть-то одна. И заметьте, страх перед загробными муками никого не останавливает. Это, наверное, потомки Каина, по версии Антона. — Эндрю с любопытством смотрел на Алекса, ожидая поддержки своей точки зрения с позиции науки.

— Давайте рассмотрим несколько экстремальных случаев и попытаемся сделать логические выводы, — спокойным размеренным тоном начал Алекс. — Вы все, наверное, слышали такую фамилию — Чикатилло. Был в России такой маньяк, серийный убийца в прошлом веке. Он убивал детей, мальчиков и девочек, и насиловал трупы. Только таким образом и мог получить сексуальное удовлетворение. Около полусотни жертв было на его счету, пока его не поймали.

Одного невинного человека даже казнить успели за его преступления. Очень уж правоохранительным органам хотелось дело закрыть. И такие маньяки-садисты, к сожалению, не редкость. Можно привести сотни и тысячи примеров такой исключительной жестокости. В подавляющем большинстве случаев такое поведение связано с теми или иными нарушениями половой сферы.

— Это только подобных экстремальных случаев тысячи, — поддержал Боб, — а проявлений бытовой, повседневной жестокости — миллионы. Возьмите, к примеру, издевательства и избиения в армии. В любой армии, вероятно, но, насколько мне известно, российская армия в этом отношении лидирует с большим отрывом. Вот и скажите мне, откуда берётся такое множество изуверов?

— Так я к этому и веду, — терпеливо продолжал Алекс, — основных гипотез две: генетика и воспитание. Мы это уже упоминали — «nature versus nurture». Одни исследователи, чаще генетики, считают, что существенные отклонения от некоего среднестатистического стандарта в поведении людей обусловлены почти исключительно наследственными и мутагенными факторами. Другие, психологи-бихевиористы, утверждают, что новорожденный младенец это «tabula rasa», то есть чистая доска, на которой можно написать всё, что угодно, и, следовательно, психика человека полностью формируется в процессе воспитания окружающей средой. Большинство же придерживается нейтральной точки зрения, считая оба фактора существенными, но не уточняя степени влияния этих факторов.

Пятьдесят на пятьдесят? Или, может быть, семьдесят на тридцать? И какой из двух превалирует?

— Ой, так наверное в этом до конца разобраться и невозможно, — предположила Даша, — ведь всё на свете влияет на становление человеческой психики. И каждый отдельный случай — уникален.

— Такая точка зрения тоже существует, — кивнул Алекс. — А теперь помогите мне, пожалуйста, найти пример полностью противоположный извергу Чикатилло. Только хотелось бы не мифического святого, о котором мы мало что знаем, а какого-нибудь реального человека.

— Могу предложить кандидатуру очень любопытного художника-графика первой половины двадцатого века, — после минутного раздумья подал голос Боб. — Его звали Бруно Шульц. Этот человек преклонялся перед женской красотой и боготворил женщину. Думаю, в сети несложно будет найти некоторые из его работ, чтобы вам понятнее было. Посмотри-ка, Дашуня.

— А как он пишется: эс-эйч или эс-си-эйч?

— Эс-си-эйч, как в немецком.

— Вот, нашла, — обрадованно сказала Даша.

Несколько минут все рассматривали картинки на экране, столпившись у Даши за спиной.

— Видите, — сказал Боб, — абсолютное обожание и поклонение женщине, полная противоположность жестокости и насилию.

— Хорошо, — согласился Алекс, — подходит. Теперь смотрите, перед вами две полярные личности. Давайте проведём простенький мысленный эксперимент.

Предположим, что их обоих сделало такими воспитание, то есть, воздействие внешней среды. У Чикатилло, наверное, было ужасное детство. Его мучили, держали в страхе, постоянно издевались над ним с самого младенчества, так? А Бруно Шульц, очевидно, воспитывался любящими родителями в атмосфере взаимного уважения, с детства был приобщён к миру искусства, ну и так далее. Согласны?

— Во всяком случае, предположение вполне правдоподобное, — пожал плечами Боб.