Плещут холодные волны

Мария Ивановна внимательно и как-то по-матерински посмотрела на Ивана, подумала и сказала:

— Можно попробовать найти выход из создавшейся ситуации, если вы согласитесь терпеть страшные муки.

Зотов встрепенулся.

— Я буду ходить без костылей и смогу летать?!

— Да, конечно.

— Я согласен, я должен летать!

И вот в назначенный день Иван Зотов прибыл к Марии Ивановне, морально подготовив себя к мукам ада. В процедурном кабинете уже было все готово. Зотов лег на топчан. Мария Ивановна подложила под его коленный сустав довольно крупный цилиндр и... вдруг всей тяжестью тела нажала на голень ноги. Дикая боль пронзила ее, и Ивану показалось, что из глаз его брызнули искры. Лоб обильно покрылся испариной. Как не крепился лейтенант, но крика сдержать не смог.

— Ну как? — спросила Мария Ивановна.

В кровь искусанными губами Иван прошептал:

— Продолжайте...

Так повторялось несколько раз, после чего кровоточащая рана была тщательно обработана.

Это происходило в течение двух месяцев через каждые два дня. Иван Зотов, как мог, терпел боль, иногда кричал, на глаза его невольно наворачивались слезы, но он мужественно преодолевал эти муки, так как знал, что на карту поставлено небо. Постепенно лейтенанту становилось легче, то ли притерпелся к боли, то ли рана стала подживать.

Наконец наступил день, когда Мария Ивановна объявила:

— Теперь вам нужно побольше ходить. Дело идет на поправку.

Вскоре Иван Зотов из госпиталя был выписан и направлен на реабилитацию в санаторий на два срока. Когда дни пребывания там закончились, он уже чувствовал себя превосходно — почти не хромал. Затем лейтенант получил очередной краткосрочный отпуск, во время которого он случайно встретился со своим товарищем по футбольной команде Игорем Метелиным. Тот рассказал Ивану, что команда, где он теперь работает тренером, готовится к первенству Вооруженных Сил, которое состоится на следующей неделе, да вот беда — нет правого полузащитника, и вдруг предложил Ивану принять участие в игре.

— Ты что, шутишь?! — смущенно возразил тот.

— Ну, хоть попробуй, приходи на тренировку.

Зотов пришел. И хотя он чувствовал себя скованно и нога еще напоминала о недавней ране, все же бегал, точно пасовал мяч и даже забил гол. Ивана включили в состав команды. Начались соревнования. В итоге команда заняла третье призовое место.

Когда закончился отпуск, Зотов возвратился в свою часть. А там врачебная комиссия, ознакомившись по имеющимся документам с характером ранения, решала вопрос о непригодности его к дальнейшей летной службе. Представ перед ней, Иван тщетно пытался доказать, что он может летать, что его ноги действуют так же, как и прежде.

— Этого не может быть. В моей практике подобного еще не было, — твердо заявил председатель комиссии, седой полковник медицинской службы.

Разочарованный Иван растерянно стоял перед врачами не в состоянии произнести ни слова. Вдруг его осенила спасительная мысль. Он вынул из кармана бумажник, извлек из него бронзовую медаль футбольного первенства, удостоверение к ней и выписку из приказа главнокомандующего Военно-Воздушными Силами о поощрении его за спортивные успехи и решительно протянул председателю комиссии. После этого летчик-истребитель Иван Зотов летал еще десять лет, пока военная судьба не предписала ему изменить профиль с авиационного на ракетный, с командного на командно-инженерный, но жажда неба осталась в Иване навсегда.

ЮНЫЙ ВСАДНИК

Мы сидели в небольшом городском дворике под сбросившим обильную листву тополем и вспоминали события давно минувшей Великой Отечественной войны. Мой собеседник пожилой седовласый мужчина Анатолий Константинович Золотарев рассказывал о своей боевой юности. А началась она у него в тринадцать мальчишеских лет. Сбежав с двумя сверстниками из фашистского лагеря, куда загнали их для использования в качестве доноров для госпиталя, случайно попал в расположение стрелкового батальона, которым командовал капитан Гребенников. Комбату Толя Золотарев понравился, когда бойко представился и попросил зачислить его в часть, не моргнув глазом прибавив к своему возрасту два лишних года. Капитан добродушно улыбнулся, подумал и... согласился, определив к себе связным.

Юный красноармеец в батальоне прижился, четко и беспрекословно выполнял все приказания комбата, участвовал в боевых действиях до самого конца войны.

Много было в той жизни трагических эпизодов, а о некоторых он вспоминал с веселой усмешкой.

Об одном из таких эпизодов я решил рассказать читателю.

...Было это в октябре сорок третьего года на Северном Кавказе. Наши войска преодолели сильно укрепленную фашистами "Голубую линию", простиравшуюся от рек и отрогов Главного Кавказского хребта до Азовского и Черного морей, и двигались в направлении Ростова. Командир полка, собрав командиров батальонов, определил порядок предстоящего перехода, указав конкретный пункт передислокации и время прибытия в него.