Плеть богини

Где-то с полчаса ничего не происходило, и Бенно уже отдал приказ на финальный штурм вражеских позиций, когда из расположения неприятеля отчаянно задудели трубы, а чуть позже показалась очередная группа всадников с зелеными ветвями. Командование противника во главе с лейтенант-маршалом, не надеясь на успешный прорыв, предпочло сдаться на почётную капитуляцию под честное слово ле Трайда.

--------------------------------------------------------------------------------------------------

* заместитель главнокомандующего

Глава XCVIII

Ринийская битва благополучно окончилась, и настало время подведения первых итогов. В наших руках оказалось около тринадцати тысяч пленных северян, из которых девять тысяч сдались на капитуляцию вместе с лейтенант-маршалом, а остальных наловили в ходе сражения и преследования. Похоронные команды собрали по кустам и полям чуть более пяти тысяч трупов, то есть совокупные потери противника достигли восемнадцати тысяч человек. Наш собственный урон исчислялся всего лишь тремя тысячами, считая тяжелораненых, не пригодных к дальнейшей службе. Таким образом, на утро в распоряжении Хассо имелось двадцать семь тысяч "активных штыков" плюс еще шесть тысяч оставались в тылу, охраняя коммуникации и приглядывая за нашими дорогими союзниками-нанимателями.

Проведя все эти нехитрые арифметические расчеты, ле Трайд заметно воодушевился, так как они недвусмысленно показывали, что он и тридцать три тысячи его солдат держат за глотку весь Север. Впрочем, эту ситуацию еще нужно было закрепить, для чего достигнутый успех следовало всемерно развивать, чем мы и занялись буквально на следующий день после сражения.

Едва приведя войска в порядок, Хассо сформировал шестнадцатитысячный ударный корпус под командованием ле Кройфа и бросил его вдогонку за улепетывающими остатками Великой армии. Несмотря на все наши старания, свыше половины северян всё же избежали смерти и плена. Даже сейчас их численность практически не уступала нашей, а в ближайшем тылу у ле Бьёрга оставалось еще немало резервов, так что при должном старании Лига могла довольно быстро восстановить свою мощь. Но именно сейчас все эти массы войск были не более чем толпой потенциальных военнопленных, дезертиров и покойников. Жуткий ринийский разгром полностью разрушил систему управления, превратив стройный военный механизм в бессмысленный набор деталей. Не воспользоваться столь благоприятным моментом было бы просто грешно.

Но прежде, чем громить врагов, следовало разрулить текущие проблемы. Первым делом нужно было как-то решить вопрос с захваченными пленными, так как после ухода ле Кройфа их стало больше, чем оставшихся в нашем распоряжении солдат. Охрана и этапирование такой толпы требовали массы сил и времени, но Хассо нашел простой и элегантный выход из этого тупика. Сдавшихся на скорую руку пересортировали, отделив старший командный состав и немногочисленных "идейных", после чего незатейливо предложили оставшимся сменить сторону, перейдя под знамёна победителей. Подавляющее большинство потенциальных перебежчиков колебалось весьма недолго, и уже через три дня после сражения боевой состав Серой армии вырос до тридцати девяти тысяч с хвостиком. За это же время трофеи, санитарные обозы и оставшиеся пленные были отправлены в тыл. Теперь можно было и повоевать.

Снявшись с лагеря, главные силы наёмников двинулись вдогонку за авангардом ле Кройфа, с которым спустя полтерции благополучно соединились под стенами Гвинбранда. Крупнейший из вольных городов уже 3 дня пребывал в плотной блокаде, а Бенно усиленно рассылал разведывательные отряды и возводил временные укрепления, готовясь к планомерной осаде, если вдруг со штурмом не заладится. Но на деле ни того ни другого не потребовалось. Как только наша орда подгребла к негласной столице имперских наёмников, как ворота города открылись, выпуская представительную делегацию гражданских магистратов и представителей укрывшихся в Гвинбранде воинских отрядов Лиги. И первые, и вторые так спешили поскорее вступить в переговоры, что даже не стали дожидаться формального предложения сдаться.

Возглавлявший посольство бургомистр, едва войдя в шатер главнокомандующего, сходу заявил, что "не пристало наёмникам ополчаться на своё родовое гнездо" и он, как и год назад, готов вверить город со всеми его жителями защите ле Трайда, если он согласится избавить "имперскую псарню" от штурма и разорения. Выборные командиры засевших за стенами северян вообще без всяких обиняков сообщили, что с радостью вновь встанут под знамена серого маршала, под которыми сражались в прошлой кампании, и даже согласны на временное сокращение жалования (!) в виде своеобразной платы за избавление от плена. Понятно, что при таком искреннем желании сотрудничать переговоры не сильно затянулись.