Плеть богини

Уже на следующий день отборные части Серой армии вступили в Гвинбранд и прошли парадным строем по "дороге славы", после чего Хассо прямо на главной площади весьма пафосно принял присягу гарнизона и символические ключи от города. Ну и контрибуцию - куда ж без неё? Хотя последнее действо происходило чуть позже и при закрытых дверях, чтоб не портить торжественность момента и не плодить лишних слухов.

На этом первую военную кампанию против Лиги можно было считать законченной. Остатки Великой армии просто растворились в окружающем пространстве. Часть отступила, многие разбежались, кто-то полёг в бою, настигнутый нашими конными разъездами... немало нашлось и тех, кто предпочёл просто-напросто перебежать на сторону победителя. После ринийского разгрома и особенно после сдачи Гвинбранда к нашим передовым постам ежедневно выходили десятки, если не сотни, солдат и офицеров - поодиночке, группами и целыми отрядами, с оружием и ясно различимыми следами от наскоро содранных нашивок на мундирах. Все как один бодро заявляли, что горят желанием служить и сражаться под началом славного маршала ле Трайда и лишь ему готовы вверить свою жизнь и судьбу. Кое-кто из наиболее продвинутых также называл имена командиров Серой армии, с которыми они воевали бок о бок в предыдущих кампаниях и которые могли бы поручиться за вновь прибывших. И, конечно же, в избытке имелись обычные новобранцы, мечтающие влиться в стройные ряды солдат удачи. В результате полки серой пехоты пополнялись просто невиданными темпами.

Оружия, денег и обмундирования пока хватало - контрибуции взымались исправно, имперское казначейство в ответ на победоносные реляции прислало целый обоз серебра, а мануфактуры Гвинбранда, Эборсеса и прочих окрестных городов работали день и ночь. Хуже было с продовольствием. Пограничные области, в которых мы теперь находились, изрядно опустошили в предыдущих кампаниях, а везти зерно, солонину и прочий провиант из центральных областей империи - удовольствие на любителя. Да и времени на организацию такого маршрута доставки требовалось изрядно, а проблема с питанием явственно обозначилась уже сейчас. Отряды фуражиров рыскали по дорогам и весям, как стаи голодных волков, отбирая у крестьян и торговцев последнее, но даже самому тупому интенданту было понятно, что долго так продолжаться не может. А тут ещё в Гвинбранде, не иначе как от бешенного скопления людей и резкого падения санитарных норм, вспыхнула весьма неприятная для любой армии эпидемия кровавого поноса... В общем, надо было срочно на что-то решаться. И как раз в этот момент с конной эстафетой из Иннгарда прибыло срочное послание от нашего друга и союзника Рейнара.

Император людей весьма изысканно поздравлял великого маршала империи с одержанными победами и выражал уверенность, что наша доблестная армия под командованием столь блистательного полководца и дальше будет служить надежным щитом имперских владений от любого внешнего посягательства. А уж награда достойным не заставит себя ждать... Таким образом, письмо весьма прозрачно намекало на необходимость свернуть наши операции против Лиги и обратить своё пристальное внимание на запад, где остроухие (вот же пакостный народец!), узнав о катастрофическом поражении своих северных союзников, очнулись от спячки и, отбросив нерешительность, перешли к активным действиям. Причем, поскольку для защиты с этого направления ле Трайд не оставил вообще ничего, эльфам в их первых операциях сопутствовал явный успех. Они спокойно осадили ряд пограничных крепостей, ослабленные гарнизоны которых даже не помышляли о вылазках и прочих активных контрдействиях, а главные силы двинули вглубь имперских территорий.

При этом эльфы применили довольно любопытную тактику. Их отряды не трогали, или почти не трогали, крестьян, но демонстративно развешивали на деревьях любых представителей знати и администрации, вплоть до шерифов и рядовых стражников, которые попадались им в руки. В конкретных условиях полного отсутствия регулярных вооруженных сил, способных оказать остроухим эффективное противодействие, такая стратегия дала интересные результаты. Значительная часть податного сословия, несмотря на все потуги рейнаровской пропаганды, оставалась на местах, волей-неволей обеспечивая эльфийской армии спокойный и достаточно обжитой тыл, зато все, хоть как-то связанные с имперской бюрократической машиной, бежали от вторжения словно от чумы, ослабляя и без того чисто символическое сопротивление оккупантам почти до нуля.